Страница 8 из 133
В том месте, где нырнула Лера, висело непроглядно-чёрное облако. Наташа с тревогой вглядывалась в тёмную воду. Мысли, образы, воспоминания, запахи, звуки мощным потоком проносились сквозь её ошеломлённое сознание. К тому времени, как вода начала светлеть, открывая контуры юного прекрасного тела, Наташа знала о Лере всё. Она прожила вместе с девушкой всю её жизнь и чувствовала, как вода овладевает разумом Леры.
А потом озеро отпустило их…Лера вынырнула, дикими глазами взглянула на Наташу, - и они, не сговариваясь, рванули к берегу…
- Ведь это просто вода? – полуспросила девушка, с надеждой глядя на Наташу. Та пожала плечами:
- Я не знаю, Лерочка. Ты очень испугалась?
- Сначала да,…потом стало так чудесно…И ещё…я подумала, что совсем сошла с ума…Что я – это ты…
Наташа вздрогнула. Лера чуть покраснела и отвела глаза.
- Что ты видела? – с трудом спросила Наташа.
- Всё, - просто ответила Лера и вдруг приникла к её плечу. – Теперь я знаю, как ты меня любишь…
Наташа невольно улыбнулась:
- А раньше не знала? – она отвела мокрые волосы со лба девушки. – Давай-ка одеваться, плечи сгорят.
Она отвернулась, пряча лицо. Наташе нужны были эти несколько мгновений, чтобы прийти в себя.
Она не могла не заметить, как изменилась Лера. У девушки были совсем другие глаза – ошеломлённые, непонимающие, но такие живые! Таких глаз не могло быть у вчерашней Леры. Перед Наташей был совсем другой человек, и к этому ещё предстояло привыкнуть.
- Лера, об этом нельзя рассказывать, - сказала, наконец, Наташа, поворачиваясь к девушке.
- Никто и не поверит, - грустно сказала та.
- Как ты себя чувствуешь? – осторожно спросила женщина.
- Странно, - призналась Лера. – Ты знаешь, я как цветок, который воткнули в тесную рюмку, чтобы пошли корешки. Так мама садит отводки…Корешки вылезли, а расти было некуда…А теперь мои корешки рванули в рост во все стороны и тянут, тянут,… - девушка улыбнулась смущённо. – Я не умею объяснять…
Наташа обняла её крепко-крепко:
- Я поняла, - прошептала она. – Девочка моя, как я рада!
*****************
…Когда они вернулись к шалашу, солнце уже спряталось за гору, однако склон напротив их стоянки весь был залит золотым светом.
- Как красиво! – залюбовалась Лера.
Наташа задумчиво посмотрела на девушку. Она не могла не думать о том, что их ждёт в конце путешествия. Бедная девочка! Ей и раньше нелегко жилось, а теперь предстоит ежедневная, изматывающая, унизительная борьба за место под солнцем. Лера ведь даже школу не закончила. Специнтернат, в который пристроила дочку Лариса, был не в счёт.
- Лерочка, - окликнула Наташа девушку. – Помой огурцы, а я быстро супчик сварю. Ты же у меня, наверное, совсем голодная.
- Нет, - возразила Лера. – Почему-то совсем есть не хочется.
- Жарко, - улыбнулась Наташа. – Ничего, к ночи проголодаешься.
Она развела костёр, закрепила на треноге котелок. Воду для супа Лера принесла из ручья.
Там, у озера, они долго искали котелок, пока не обнаружили его в густой траве. Подняв его, Лера обернулась, посмотрела на Наташу, и та кивнула.
В котелок входило три литра. В лагере воду осторожно перелили – получились две полнёхонькие пластиковые бутылки. Сейчас они стояли в шалаше, прикрытые листьями лопуха.
Готовя суп, Наташа то и дело посматривала на бутылки. Сохранит ли вода свои свойства? Сейчас, через несколько часов, купание в озере казалось просто потрясающе реальным сном.
Наверное, Лера думала о том же, потому что, присев на пенёк недалеко от костра, вдруг сказала:
- Ты знаешь, она всё ещё действует.
Наташа посмотрела на девушку встревожено:
- Что ты чувствуешь? Тебе нехорошо?
- Нет, - Лера медленно покачала головой, и, косо усмехнувшись, постучала себя по лбу. – Там всё перестраивается…
Она задумалась, прислушиваясь к себе. То, что сейчас происходило в голове Леры, трудно было объяснить словами. Превращение не было мгновенным, хотя главное – то чувство, словно она вырвалась на свободу – не оставляло Леру с самого купания. Оно было первым и самым острым – это чувство. Оно пьянило и рождало уверенность, что теперь Лера может всё!
В памяти её всё всплывали и всплывали слова, воспоминания, образы – всё то, что она не умела понять раньше и откладывала на потом. Словно что-то включили в её голове, и теперь там шла напряжённая, безостановочная работа. Эта работа была не менее тяжкой, чем самый тяжёлый физический труд, и Лера очень устала.