Вспомнить всё

   Не люблю народные гуляния. Суета, шум, гам, вокруг пьяные морды, то и дело норовящие или выяснить степень уважения или пытающиеся диким ревом изобразить хоровое пение. По обе стороны Бездны одно и то же. Однако отвертеться не удалось. Тим заявил, что в его цепкие лапки исследователя-маньяка настолько редко попадает доброжелательно настроенный к экспериментатору материал, что упускать такую уникальную возможность он не намерен. Значит, придется мне побегать с гривой и когтями, как истинному асмодианину. Ну а раз уж всё равно изменять тело, то грех не воспользоваться случаем и не прогуляться по Фернону. Нерс же к месту и не к месту напоминал о просьбе Стива, давя на совесть. Обижать друзей категорическим отказом не стал и вот, после двухчасовых мучений в домашней лаборатории, придавших мне новый облик, оказался за столом в «Пьяном фогусе» в компании веселых наемников.

      Помня, какое впечатление оказал мой выговор на стрелка, я отмалчивался, изображая вконец оробевшего таким соседством юнца. Выдав десяток-другой плоских шуток на эту тему, наемники перестали обращать на меня внимание, довольно быстро напились и начали громко хвалиться своими подвигами, как на ниве покорения женских сердец, так и на поле брани. Но если их разглагольствования о достоинствах и любимых приемчиках местных шлюх не вызывали ничего, кроме легкой брезгливости, то обсуждение подробностей убийства или измывательства над соотечественниками будили едва сдерживаемую ярость. Никогда не был патриотом, но всему есть предел. А после истории о том, как скучающие вояки неделю пытали молодого паренька, едва переродившегося в даэва и имевшего несчастье случайно попасться на пути возвращающегося из рейда по Элиосу отряда понял – еще одна подобная фраза и начну убивать. Остатки здравого смысла подсказывали, что пострадают больше всех друзья. Я-то живым точно не дамся, а вот их потом будут допрашивать долго и жестоко. Перед глазами замаячило лицо особиста, поглаживающего папку с доносами. Его ледяной взгляд и глумливые интонации голоса. Асфель подери! Нужно что-то делать, пока еще владею собой. Причем срочно. Мир уже начала заволакивать кровавая пелена. Схватив стакан, полный гномьего пойла, выплеснул себе в горло, не чувствуя вкуса. Вскочил, опрокидывая стул, и опрометью бросился вон из кабака. Вслед мне неслись новые шуточки о слабых нервах, вспоминался грохнувшийся в обморок бакалейщик, но это было намного лучше очередной истории о победах над белокрылыми. Отшвырнул кого-то некстати оказавшегося на пути, я вывалился на улицу, хватая ртом воздух. Обиженный пьянчужка полез «поучить юнца вежливости» и нарвался на удар кулаком в лицо. Из его разбитого носа хлынула кровь, заливая мне кисть.

Нерс

      Сначала всё шло просто замечательно. На дружеские подкалывания Эрт не обижался, а парни особо его не задирали из уважения ко мне и Тиму. Потом выпили, душевно спели несколько застольных песен. Последняя была про туповатого трактирщика и его разбитную женушку. Разговор плавно перешел на женщин. Кажется, вспомнили все веселые дома от столицы до самой Бездны. И тут уже полностью окосевший Стив, мечтательно закатив глаза, заявил, что с удовольствием трахнул бы Тиамат, чем вызвал такой взрыв хохота, какой эти стены еще не слышали.

      - Да с такой рожей, как у тебя и простой балаур за счастье покажется, - Гельт опрокинул очередную чарку и снисходительно потрепал стрелка по плечу. – Смирись, дружище, твою постель будут греть исключительно шлюхи или пленные элийки.

      - Он и так практически полностью перешел на белокрылых, - заржал Викс, - в борделях с него давно дерут двойную цену!

      - Ничего подобного, - взвился Стив, - просто безотказные блондиночки мне нравятся куда больше, чем хитрые шалавы, за каждую фантазию не из прейскуранта требующие совсем уж немыслимые суммы, а я люблю подходить к этому делу с выдумкой!

      - О да, такого извращенца еще поискать, - хихикнул ассасин, облизывая губы, - удивляюсь, как ты еще на мальчиков не перешел. Помнишь того, последнего? Вот ведь был милашкой! Во всяком случае, поначалу, когда его только поймали.

      Парни разом загомонили, перебивая друг друга. Тот рейд оказался исключительно неудачным. Задание провалили, впереди маячила выплата солидной неустойки. Белокрылые нас так сильно потрепали, что отрядный целитель просто не успевал восстанавливать энергию на лечебные заклятья. Все злились, срывались друг на друге, а впереди еще предстояла долгая дорога к пространственному разлому. Когда забирались настолько далеко, рассчитывали совсем на другое. На неожиданность нападения и быстрый марш-бросок обратно. А теперь раненые едва передвигали ноги и восхваляли богов за чудо, что вообще удалось уйти от погони. И вдруг он, едва переродившийся в даэва крестьянин, решивший немного срезать дорогу, поэтому сошедший с наторенного тракта. Лесные тропы вывели парнишку прямо на наш отряд. Итог был закономерен – на нем выместили всю горечь поражения.

      Я не осуждал друзей – элийцы были ничуть не милосерднее к попавшим в плен асмодианам. Но здесь и сейчас многое бы отдал, чтобы подробности того рейда так и не прозвучали. Лицо Эрта стало мертвенно-бледным, на скулах заходили желваки, а глаза, могу поклясться, вспыхнули алым. Джикел побери! Как? Да измененных по этому признаку в основном и ловят – ну не могут у них глаза светиться. Никто не знает почему, однако факт остается фактом. Тим сотворил чудо? Но у брата вид оказался настолько обалдевшим, что и дурак бы понял – он к этому отношения не имеет.

      Парни продолжали трепаться, ни о чем не подозревая, а я вдруг застыл, боясь шевельнуться. Так страшно мне даже тогда в Бездне не было, когда с жизнью навсегда прощался. Из полыхающих глазниц элийца смотрела сама Смерть. Что же теперь будет? Целитель перевел тяжелый взгляд на меня, потом на Тима и алое пламя угасло, сменившись болью пополам жалостью. Эрт схватил стакан с гномьей настойкой, в шутку налитый для него до краев, и даже не выпил – проглотил залпом, словно простую воду. Вскочил, отбрасывая стул, и бросился к выходу.

      - Ну вот, нельзя нам в приличное общество, - заржал ему вслед Гельт, - в прошлый праздник бакалейщика до нервного обморока довели, в этот стажера блевать заставили. Нежные все какие-то, грубым наемникам и посидеть не с кем.

      Я сглотнул стоявший в горле ком вместе со ставшей вдруг вязкой слюной и едва удержался от облегченного вздоха. Но руки предательски дрожали, а ноги были словно ватными. Брат понял моё состояние и едва заметно кивнул, поднимаясь.

      - Нерс, а ты что такой смурый сидишь? – Викс налил мне выпивку и улыбнулся. - Не переживай, Стив предупредил, что он важная птичка. Сейчас нянька малыша утешит, и сводим его к бабам! Пусть привыкает потихоньку. Наш мир жесток, хоть и приятных моментов в нем хватает. Выплачется у Тима на плече, а потом Зара ему своими сиськами и ротиком быстро хорошее настроение вернет! Кстати, он случайно не из этих самых? Говорят, в столице сейчас модно быть извращенцем. Вот конфуз будет, если мы ему Зарочку, а мальчик снова в истерику!

      Под хохот, перемежающийся привычными грубоватыми шуточками, я опрокинул чарку и заверил друзей, что с ориентацией у парня всё нормально. Горячая волна прокатилась по пищеводу и ухнула в желудок. Голова слегка закружилась, и нервное напряжение начало потихоньку отпускать. Джикел великий! Катастрофы удалось избежать. В способность Тима успокоить кого угодно я верил так же свято, как Верховный жрец в общающихся с ним богов. Вторая чарка не заставила себя долго ждать, а после третьей мой голос присоединился к нестройному хору пытающихся исполнить, по возможности не фальшивя, романтическую балладу про пылкую любовь стройного мага к рослой и крепкой стражнице.

Эрт

      Я стоял и смотрел на свою окровавленную руку. Пьянчужка, получив в рожу, куда-то моментально испарился. То ли решил не связываться, то ли улетел на кибелиск от вбитых в мозг костей переносицы. Меня совершенно не заботила его судьба. Алые капли стекали по пальцам и падали на брюки. Небольшая стычка не утолила жажду убивать, скорее наоборот. Надо было срочно отвлечься. Но как? Я поднес руку к лицу и медленно слизнул соленую жидкость с когтей. Учитель говорил, что нет вкуса слаще, чем у только что пролитой крови врага. Не знаю, не знаю, ничего особенного не заметил. Может, мало? Или эта асмодианская пьянь врагом не считается? Тотчас захотелось вернуться и хлебнуть из развороченного горла тех мразей, которые измывались над несчастным парнишкой. Глаза снова начала заволакивать багровая пелена. Убить! Кровь показалась куда приятнее, чем в первый раз. Пряная, с манящим запахом недавней смерти. Губы искривились в усмешке. А не начать ли охоту с этих нарядных прохожих, робко обходящих меня по широкой дуге? Какой-то безумец легко коснулся сзади моего плеча. Ну, вот и первая жертва пожаловала! Я развернулся, занося руку для удара и застыл, так и не завершив движения. Тим! Зачем он пошел за мной?

      - Уйди! – слова едва удалось протолкнуть сквозь сжатое спазмами горло. – Прошу тебя! Мне надо побыть одному!

Друг отрицательно покачал головой и обнял меня за плечи.

      - Эрт, борись! Ты должен взять себя в руки. Парни слишком увлеклись, но могу поведать тебе немало историй о том, как элийцы вытворяли кое-что и похуже с нашими пленными. Хочешь? Нет, лучше расскажу, почему выбрал такую «гуманную» работу. Я ведь начинал обычным наемником. Да-да, ходил вместе с Нерсом в рейды отрядным целителем. И вот однажды…

Глаза Тима потемнели. Он запрокинул голову, рассматривая клубящиеся тучи и кусая губы.

      - Не надо, - я потер лицо, вспоминая того солдата, превращенного в унфеста по капризу начальства. – Не терзай себя прошлым, которое не изменить.

Тот кивнул и попытался улыбнуться.

      - Видел бы ты сейчас себя со стороны. Пойдем, здесь недалеко есть фонтан, умоешься. А то весь кровью измазался, словно вампир после пиршества. Кстати, ужасно любопытно, мне показалось или ты и правда пальцы облизывал?

      Пришлось признаваться, что последовал совету учителя. Тим тут же припомнил подходящий к случаю анекдот. Совершенно не смешной, но я из вежливости хихикнул и в ответ рассказал другой. Первый, который пришел в голову. Боюсь, такой же плоский, как и асмодианский. Так, перебрасываясь ничего не значащими фразами, мы добрались до центральной площади, повернули налево, спустились по невысокой вычурной лестнице и оказались перед гордостью Фернона. Громадный фонтан, чьи струи подсвечивались искусно спрятанными разноцветными фонарями, был окружен толпами гуляющих. Небольшой оркестр наигрывал приятную мелодию. Между неспешно фланирующими горожанами сновали вездесущие торговцы, продающие вразнос сладости и орехи. Чуть поодаль пестрели цветными тентами палатки с напитками.

      - Ты куда меня притащил? – я мысленно ругнулся. – Более людного места, чтобы морду от кровищи отмыть не нашел? А давай еще и искупаюсь здесь на потеху публике?

Тим только хлопал глазами, всем своим видом выражая полное недоумение.

      - У вас какие-то затруднения, мальчики? – внезапно раздался рядом очаровательный женский голос. Просто божественное контральто мигом заставило забыть о всех печалях. – Может, я смогу чем-нибудь помочь?

      Обернулся к говорившей и понял, что пропал. Стройную фигурку, словно вторая кожа, обтягивал черный блестящий комбинезон, акцентируя внимание на соблазнительных выпуклостях. Чувственные губы, невероятной красоты глаза, водопад слегка вьющихся волос. До этого момента когти и грива асмодианок, признаться честно, производили на меня отталкивающее впечатление. Я не понимал, как можно желать волосатую женщину с пальцами, будто птичьи лапы. Сейчас же мне было абсолютно всё равно, что там у нее на спине и на руках.

Тим, почувствовав моё состояние, дернул за рукав и быстро зашептал на ухо.

      - Знаешь, а ведь это самый лучший вариант. Красотка явно хочет того же, что и ты, вот и не теряйся. Изменение продержится трое суток, можешь не волноваться по поводу внезапного обретения старого облика. Вполне успеешь с ней накувыркаться. Единственная просьба, не исчезай потом. Забеги хоть на минутку сказать, что всё в порядке. Обещаешь?

      - Да, - кивнул я, не спуская с незнакомки восторженного взгляда.

      Друг улыбнулся и, быстро раскланявшись, удалился. А меня тут же пригласили домой. Умыться и затем… кхм… эм… а, точно, полюбоваться совершенно уникальным зеркалом в спальне.

      - Никогда не любила пустые словоблудия, - с милой непосредственностью призналась девушка, - ты мне сразу понравился. Вижу, взаимно. Зачем же нам тогда зря терять время, которое можно провести гораздо приятнее, чем подыскивая повод для того, чего оба желаем?

      Едва мы оказались в прихожей, как она прижалась ко мне всем телом и впилась в губы жарким поцелуем. Я подхватил ее на руки и, пинком открыв ближайшую дверь, понял, что искать спальню слишком долго, а стол в кухне хоть и не лучший вариант для занятий любовью, но все же предпочтительнее голого пола коридора. Усадив красотку на столешницу, смел на пол какие-то мешающие безделушки и рванул вниз застежку-молнию. Девушка, обвив ногами мою талию, начала было стаскивать с меня рубашку, как вдруг замерла, словно о чем-то задумавшись.

      - Погоди минутку, - она слегка отстранилась, - от твоих ласк я сосредоточиться не могу.

      - Что-то не так? – сделав над собой титаническое усилие, я всё же смог остановиться.

Ее тонкие пальчики быстро распустили шнурок, стягивающий мои волосы.

      - К балаурам под хвост маскировку! Ты мне больше нравишься в своем настоящем облике, да и мне эти когти мешают!

Мир мигнул и мы оказались на роскошной кровати. Уже без одежды.

      - Асфель и Тьма! – мысленно простонал я, глядя на новую внешность своей подружки.

      Триниэль, или как ее еще иначе называли, Леди Смерть, почтила вниманием простого даэва. И надо же было так вляпаться!

      - Не смущайся, милый, - промурлыкала она, опрокидывая меня на спину.

      В накатившей волне безумного вожделения исчезли не только лишние мысли, но и даже малейшие проблески сознания. Я в буквальном смысле выпал из реальности.

Спустя несколько часов

      Способность хоть что-то соображать вернулась с пониманием – вот он, пресловутый красный коридор, откуда, если что-то немедленно не предпринять, для меня будет только один выход - в сияние эфира. Дело в том, что при любовных интрижках с более низкоэнергетическими созданиями богам приходится себя весьма и весьма сдерживать. И чем больше разница, тем сильнее. Например, полный накал страсти обычного человека выжжет практически сразу. Даэв продержится дольше. Всё зависит от личной силы. Ариэль как-то раз увлеклась, пришло внезапное воспоминание, но смогла вовремя остановиться. А я потом несколько дней валялся пластом, восстанавливаясь. Стоп! В тот раз она не сама взяла себя в руки, богини так же теряют голову от страсти, как и все прочие. Что-то произошло. Кто-то вошел к нам тогда? Нет. О боги! Мне нужно срочно вспомнить, время уже на исходе. Будто со стороны я наблюдал, как тело сотрясает сладкая дрожь, а с губ срывается стон-лепет

      - Да… да!

      Какое «да», кретин? Будет сейчас тебе «да», не унесешь! Голова кружилась всё сильнее и сильнее, сознание опять начало растворяться в любовном угаре. Похоже, это мои последние мысли. О Асфель! Кхм… Кажется я не только подумал, но и произнес имя темного бога. Вышло совершенно непристойно. На фоне сладострастных стонов внезапно прозвучало

      - Да! О Асфель, да!

      А ведь точно! Тогда эта фраза стала причиной грандиозного скандала, лишила меня милости светлой богини и заодно спасла жизнь. Интересно, а как отреагирует Триниэль? Она ведь с ним на одной стороне. Нет, женщины одинаковы. Короткий полет с кровати на пол. Хорошо еще, что у нее кинжалов под рукой не оказалось. Правильно говорят, что история повторяется дважды: один раз в виде трагедии, второй – в виде фарса. И что-то мне подсказывает, что сейчас будет именно трагедия.

      Любовный дурман рассеялся, сменившись непередаваемыми ощущениями полного энергетического истощения. Так дурно мне даже в прошлый раз не было. Леди Смерть то трясла, то пинала мою бренную тушку, без сил распластавшуюся на ковре, и что-то кричала. Я плохо ее понимал, балансируя на грани беспамятства. Кажется, она хотела узнать какие-то подробности. Чего именно? Ох ты ж, ну и фантазия! Вот так, походя, и записали в мужеложца. До сознания доходили лишь отдельные фразы.

      - Я думала, Ариэль лжет, скрывая истинную причину…

Хе-хе, оказывается, тот случай стал модной сплетней, а еще боги называется.

      - Ты был сверху или снизу?

Любопытно, почему всех так интересует позиция? И Нерс, когда решил, что мы с Тимом любовники тоже этот вопрос задавал. Кому какая разница?

      - Неужели Асфель настолько хорош?

Детка, даже не представляешь насколько! Не знаю, да и не интересуюсь, каков он в постели, но в отличие от некоторых экзальтированных дамочек, затрахать до смерти меня не пытался.

      - Ты должен был кричать моё имя!

Прости, дорогая, но это вряд ли спасло бы меня в той ситуации, скорее наоборот.

      - Это у светлой сучки не хватило духа самой убить подлеца, чужими руками решила разделаться. И вот результат – Арисса не справился. Нет уж, наказание нужно проводить лично!

Значит, Икароникс приказ не выдумал? Послать на гибель легион, чтобы отомстить одному мне? Тварь!

      - Я не стану тебя убивать!

Спасибо на добром слове. А то было бы обидно – не избежать смерти, а лишь сменить способ умерщвления.

      - Это слишком легкий выход! Хочу, чтобы ты жил и мучился, каждый миг сожалея о сегодняшнем дне! Да, да! Я превращу твоё жалкое существование в кошмар!

И мир погрузился во тьму.

      Сознание вернулось сразу, принеся с собой боль во всем теле и ощущение дикого холода. Боги Атреи! Стуча зубами, открыл глаза. Насколько хватало взгляда простиралась заснеженная равнина, а прямо перед лицом стояли довольно поношенные сапоги. Откуда-то сверху послышалась асмодианская речь. Чуть сместил голову, увеличивая обзор. Ага, в сапогах обнаружился здоровенный детина, одетый в дешевый кожаный доспех. С широкого пояса у него свисал кинжал в плохоньких деревянных ножнах, а из-за плеча выглядывал лук. Этот здоровяк стрелок? Да ему в стражи прямая дорога при его комплекции. Рядом переминался с ноги на ногу такой же экземпляр. Братья что ли? И рожами схожи, и жуткий слегка шепелявый выговор одинаковый. Ну, чего уставились? Голого мужика, что ли никогда не видели?

      - Убьем?

      - Не. Лучше подумай, откуда здесь взяться элийцу?

Асфель побери! А ведь Триниэль с меня тогда не только одежку, а и асмодианскую внешность стянула!

      - Откуда?

Похоже, думать было не его коньком.

      - А из лаборатории сбежал! Мы его сейчас им обратно отвезем и получим за это воз-на-гра-жде-ние! Вот!

      - Ух ты! Точно! Прямо завидую тебе, Юргель! И слова такие заковыристые знаешь, и умный, как жрец в храме!

      - Держись меня и не пропадешь! – расплылся тот в довольной улыбке. – Тащи одеяло, завернем его, а то еще окочурится от холода.

«Ну и кто тянул меня за язык? Умер бы счастливым, не подопытным номерным материалом, а во время оргазма, тиская в руках прекрасное женское тело» - успел я подумать, прежде чем очередной обморок остановил зарождающийся приступ самобичевания.

Годрик, старший специалист секретной лаборатории № [у вас нет допуска для просмотра скрытого текста]

      Я стоял в коридоре и тупо пялился в окно. Мыслей не было. Только злость и всепоглощающее чувство безысходности. Злость на эту тупую самку куреса, Маделлу, получившую должность не иначе, как через постель. Загубить такой материал! Уже третий, между прочем! Убил бы собственными руками, но толку? А через несколько дней должна быть плановая инспекция. И отвечать за перерасход по причине преступной небрежности придется мне, а не ей! Припрется какой-нибудь крючкотвор, ладно бы еще из старых кадров, не гнушающихся взятками. Кинары – ерунда, еще заработаю. А вдруг из идейных? Пришлют молодого, рвущегося показать деловую хватку и принципиальность. Еще ведь с прошлой проверки висят два строгих предупреждения. Тогда всё, прощай карьера, прощай теплое местечко! Сошлют в Бездну или в какой глухой угол, где полугодовалой давности сплетни из столицы свежими новостями считаются. А идиотка тут останется. Переспит с кем надо и ее простят. Я чуть в голос не завыл. Боги! Полжизни отдал бы за элийца! Да где ж его взять? Охотники предпочитают их убивать, зарабатывая этим какие-то очень нужные им очки поощрений. А лимит официальных поставок выбран на год вперед.

      Предаваясь горестным размышлениям, я не сразу понял, о чем говорит охранник. А когда смысл дошел до сознания, то чуть парня не расцеловал! Сегодня же пойду в храм вознести благодарственную молитву! О боги! Два местных дурачка, пытающиеся стать рейнджерами откуда-то приволокли элийца. Что? Нашли голого в снегу? Я бросился к тюку и дрожащими руками стал распутывать связывающие его веревки. Переход от надежды к отчаянью оказался слишком болезненным. Только бы белокрылый оказался еще жив! Пусть будет обморожен, покалечен, но живой! Да! Состояние пленника оказалось неважным, но это всё ерунда! Мне то и нужно, чтобы он дожил до момента предъявления инспектору! Небольшой кошелек с кинарами привел моих поставщиков в полный восторг, а за дополнительную плату они с радостью согласились без лишних расспросов закопать где-нибудь подальше загубленный Маделлой материал. Вот и отлично. Теперь осталось быстренько поменять труп и еще живого элийца местами и можно будет вздохнуть свободно.

      - Быстрее! Быстрее, балауры вас дери! Где целительные эликсиры? Сначала немного подлечим, – покрикивал я по привычке на лаборантов, хотя те и так справлялись безукоризненно.

Капельница с поддерживающим раствором в вену, на лицо дыхательную маску. Теперь можно переходить к самому главному.

      - Вживляйте стигму! Стоп! Пациент в сознании, живее наркоз ему! Да шевелитесь, жертвы аборта! Вот теперь можно. Начали!

Тело элийца на столе дернулось и тут же обмякло.

      - Всё будет хорошо, мой дорогой, - приговаривал я, поглаживая его голое плечо и наблюдая за манипуляциями суетящихся ассистентов, - ты у меня сейчас словно на курорте отдыхать будешь. Минимальное воздействие. Вот уедет эта проклятая комиссия, тогда и займусь тобой вплотную, а пока нельзя, как бы ни хотелось. Но что нам эти несколько дней, правда?

Эрт

      Очнувшись, не сразу понял, где нахожусь. Яркий свет раздражал глаза даже сквозь опущенные веки. Вокруг кто-то суетился, слышались шаги, какое-то позвякиванье, иногда раздавалась отрывистая асмодианская речь. Но шум в ушах мешал различить слова. Пахло медикаментами и еще чем-то резким, хотя и не сказал бы, что неприятным. Попытался пошевелиться и не смог. Связан? Что-то опустилось на лицо, дышать сразу стало легче. И сознание немного прояснилось. Настолько, что стал понимать, о чем говорят.

      - Вживляйте стигму!

Асфель побери, это еще зачем? Асмодианские стигмы для меня совершенно бесполезны, как и наши для них.

      - Стоп! Пациент пришел в себя, живее наркоз ему!

И реальность исчезла.

      Следующее пробуждение оказалось самым бредовым. Я лежал на боку на чем-то жестком и холодном. Из глаз текли слезы, а в голове билась одна-единственная мысль. И эта мысль причиняла нешуточную душевную боль.

      - Они собираются убить Робстина!

Кто такой Робстин, чтобы я так по нему убивался?

      - Любовь всей моей жизни! – подсказала память.

      Что? Я подскочил на месте и тут же со стоном рухнул обратно. Чужая личность пыталась подмять моё сознание, навязывая собственное мировосприятие, в котором элийскому целителю Эрту вообще не было места. Меня обманули! Обещали отпустить Робстина, если выполню их последнее задание, а сами… Асфель побери, какое еще задание? Нет, не надо подробностей! Ничего не надо! Я скорчился на полу, сжав голову руками. Что-то было не так. Какое-то неправильное ощущение тела рождало тревогу. На груди странное ощущение чего-то лишнего. Заставил себя открыть глаза и осмотреться. Так, тюремная камера. Не удивительно. Вряд ли бы асмодиане поселили меня в шикарном особняке. Решетка выломана, перед ней лежат двое. Или мертвы, или без сознания. Судя по тому, что охрана сразу не набежала, есть шанс выбраться. Во всяком случае, попытаться. Да что ж так мешается и тянет одежду? Хм… Одежда – это хорошо, хотя странно, что озаботились, лабораторному материалу она без надобности.

      Я усмехнулся. Сознание словно специально цеплялось за что угодно, лишь бы не позволить опустить голову и просто не взглянуть на себя. Ладно, не буду наносить себе душевную травму. Раз так не хочется, то и смотреть не стану. Скорее всего, изуродован сильно, вот отсюда и подсознательная боязнь. Пойдем другим путем. Тактильным. Рука медленно поднялась и легла на грудь. Обалдевая, я мигом забыл про все выверты психики и уставился на то, что оказалось под ладонью. Асфель и Тьма! Мое сознание каким-то образом оказалось в женском теле. Из которого, причем, не потрудились удалить собственную личность.

      Пока я находился в прострации, эта самая личность перехватила управление и понеслась спасать Робстина. Безуспешно. Положила кучу охраны, даже парочку служебных тойгу, но последний остававшийся в живых тюремщик успел-таки прикончить парня. Хотя, взглянув на то, что от бедняги осталось после пыток, я решил, что так, пожалуй, даже милосерднее. И не преминул воспользоваться ситуацией, чтобы вернуть контроль над телом. Хозяйка вовсю предавалась горю, кстати, довольно искреннему, и приходилось нешуточно напрягаться, чтобы ее эмоции не захлестнули мне сознание. Своих проблем хватало. Да, именно так, возникшую ситуацию я рассматривал лишь как проблему. Отчаиваться, биться головой об стену и орать дурным голосом, конечно, было бы намного проще, только тело мне этим не вернуть. Оставаться в женском категорически не хотелось. Хотя, поддавшись любопытству, внимательно его осмотрел. Донага, конечно, раздеваться не стал – костюмчик и так оказался довольно откровенным, но боюсь, наблюдай кто в этот момент за дамочкой со стороны, решили бы, что особа она весьма озабоченная и без комплексов. Постарался пообщаться с хозяйкой, однако без толку. Не личность, а набор инстинктов какой-то. Спасти Робстина, поплакать, отомстить. Больше ни единой мысли. Ладно, спишем на шок – я сам был немного на взводе. Правда, кое-что полезное из ее сознания добыть удалось. Мы находились уже не в лаборатории, а в подвале роскошного особняка судьи Калиги, где тот устроил узилище для личных пленников. К куче вопросов добавились еще парочка. Как я сюда попал и где моё собственное тело. Чтож, будем решать проблемы последовательно. Для начала нужно выбраться из этого уютного подвальчика и навестить хозяина дома. Тут уж ни малейшего конфликта с личностью-соседкой не возникло. И обнаружив ключи от ведущей наверх двери, мы начали долгую и довольно кровавую прогулку по поместью.

      Ничего не понимаю. Совершенно. Труп Калиги остывает у моих ног, а я знаю столько же, сколько и тогда, когда стоял над убитым Робстином. Моих вопросов хозяин особняка будто и не слышал. Создавалось впечатление, что присутствую зрителем на отлично отрепетированном и много раз сыгранном спектакле. Калига общался исключительно с соседкой по телу, временами отвечая на реплики, произнесенные ей лишь мысленно – вслух тогда говорил я и совсем о другом. В конце злодей театрально расхохотался и заявил, что падшей судьей будут всё равно звать ее, Кромед. Хм, а имя-то знакомое. И тут меня прошиб холодный пот. Асфель побери! Падшая судья Кромед, обосновавшаяся в Святилище Огня, ну конечно. Я вспомнил и тот рейд, в Святилище, в который меня неожиданно и без подготовки отправили, и смерть этой женщины.

      Между тем Кромед, напоследок пнув бездыханного Калигу, направилась к выходу. В тот момент, когда она переступала порог, мир мигнул и я снова оказался в знакомом подвале-тюрьме. В теле тойгу. Гррррр… Блохи донимают, а тут еще хозяин скомандовал

      - Фас!

Кого разорвать? Эту полуодетую самку? Да в момент!

      -Вииииии…

Огнем швыряется! Больно!