Страница 7 из 85
А потом...
Того, что было потом Эвальд не забыл и не простил.
Стремясь доказать, что он достойный правитель, он отправлял послов с дипломатической миссией, а вместо послов к нему возвращались их головы.
А дальше была жалкая попытка свергнуть его с трона. И это стало последней каплей.
Если бы не идиот-рыцарь, вовремя успевший спасти его братца, то все проблемы решились бы еще тогда.
Вооруженное восстание, во главе с королем Шаттера стало началом большой войны. Войны, в которой мог быть только один победитель - он.
Одно за одним короли присягали на верность молодому правителю. Тех, кто не хотел присягнуть добровольно можно было купить, а тех, кого нельзя купить - завоевать силой.
И вот он - бастард, отцеубийца, огнем и мечом прошедший по землям своих соседей, теперь великий император, завоеватель.
И теперь уже не он, а они, те, кто когда-то сочли его недостойным, смели сомневаться в нем, теперь уже они, словно побитые псы, поджав хвост сидят у его двери и ждут, когда же император снизойдет хотя бы взглянуть на них, бросит им косточку.
И он снисходил.
Точно так же, как раньше это делали они. Теперь он отсылал обратно королям, участвовавшим в заговоре против него головы их послов, чтобы они знали, что в скором времени кара постигнет и их.
Усмехнувшись, император осмотрел перевязанную руку.
Сквозь белый бинт проступили кровавые пятна. Вино на рукаве тоже напоминало кровь.
Кровь. Кровь. Кровь.
Она была повсюду.
Стекала с алых роз в вазе, просачивалась между мраморных плиток пола. Она витала в воздухе, она была на ладонях, на пальцах, запеклась под ногтями.
Его руки по самый локоть в крови.
Он тонул в ней, захлебывался в вязкой, теплой жиже.
Мотнув головой, мужчина лишь усмехнулся.
Теперь уже в собственной крови захлебнутся они. Никогда больше кровь его подданных не прольется в стенах этого дворца. Никто больше не умрет от руки предателя. Теперь в собственной крови захлебнутся те, кто когда-то желал смерти ему.
Те, кто учинил здесь жестокую резню много лет назад.
***
Стук копыт по городским мостовым и грохот колес кареты по ним же ворвался в сознание Морвенны роем растревоженных пчел. Глубоко вдохнув, женщина вновь осторожно приоткрыв занавеску, осмотревшись.
Столица обрушивалась на путников точно голодный золотой дракон, угнетая своим величием.
Невесело улыбнувшись, Морвенна склонила голову.
Она никогда не бывала на дальнем севере, родине ее матери, но отчего-то только воспоминание о ледяных пустошах заставляло душу сладко ныть, в то время как грубоватые пейзажи Шаттера навевали скуку, а богатство столицы великой империи - угнетало.
Угнетало так же, как и шесть лет назад, когда она была здесь с супругом.
Момент, когда карета все же остановилась стал для Морвенны почти благословенным, впрочем, внешне женщина никак не выказала облегчения.
Пора надевать маски.
Королева имеет право на все кроме слабости.
Поправив горностаевую накидку, женщина невольно прищурилась от слишком яркого света, хлынувшего из раскрытой дверцы кареты.
- Миледи... - коротко поклонившись, Маркус приблизился к карете, осторожно поднимая свою королеву на руки.
Взгляд мужчины невольно скользнул по фигуре Наины. Впрочем, стоило ему встретиться взглядом с девушкой, как он поспешил сделать вид, что изучает обивку сидений кареты.
Заметив на себе взгляд рыцаря, Наина лишь привычно усмехнулась, иронично скривив губы.
Следующие несколько минут пришлось ждать пока слуги извлекли кресло для женщины.
В течении всех этих мгновений Морвенна прекрасно ощущала взгляды видимых и невидимых наблюдателей. Их острые уколы обжигали кожу, но женщина лишь терпеливо вздохнула. Ей к такому не привыкать.
Лишь когда ее наконец-то усадили в кресло, женщина все же подала голос, бросив несколько коротких указов для слуг, после чего взглянула на Наину.
- Оставайся здесь и ради всех богов постарайся быть осторожнее. - взглянув на нее, женщина позволила себе едва заметно улыбнуться.
Взгляд королевы был спокоен, пальцы не выбивали на подлокотниках раздраженную чечетку, как то бывало у ее супруга. Изящная и спокойная, казалось, что она направляется на беседу к другу. Светлые волосы, собранные в простую прическу, подчеркивали тонкие черты лица, занятно контрастируя с темной тканью закрытого платья. Как для королевы, выглядела женщина довольно скромно, предпочитая богатым драпировкам простоту, а кичливым украшениям - простой кулон с сапфиром и фамильный перстень матери. Слишком массивный для тонких пальцев, но трепетно любимый.
С легкостью выбравшись из кареты, пренебрегши помощью слуг, Наина осмотрелась по сторонам.
За четыре года в столице изменилось многое.
Вместо нищеты и упадка на улицах теперь был мир и покой, нельзя было и сказать, что государство вот уже второй год ведет агрессивную внешнюю политику.
Любопытные взгляды, направленные на королеву, останавливались и на ней.
Почтительно поклонившись королеве, девушка бросила короткий взгляд в сторону одного из окон дворца, за которым, как ей показалось, мелькнуло и тут же скрылось за портьерой мужское лицо.
- Как прикажете, Ваше величество.
Отозвалась она, незаметно поправив мех на рукавах куртки.
Коротко кивнув, Морвенна сложила руки на коленях. Взгляды по-прежнему жгли: любопытные, насмешливые, сочувствующие, но женщина лишь невозмутимо изучала свой перстень. Казалось, она не замечала ничего вокруг. На деле она отмечала разительные перемены, которые произошли с городом и дворцом.
Пять лет назад это было добротное, но достаточно ветхое строение, теперь же дворец было не узнать.
«Подумать только, до чего разными могут быть кровные братья. Будь они хоть немного похожи, возможно этого всего и не было бы. Возможно я не была бы сейчас калекой...» - на короткое мгновение ладони резко сжались и Морвенна выпрямилась в кресле.