Страница 75 из 78
Алекс увидел это. Он увидел во мне желание, отразившееся в его глазах огнём. Он подошёл ещё ближе, уменьшив расстояние между нами до небывалого минимума. Его руки легли мне на талию. Затем опустились на бёдра. Гормоны это или, ну даже не знаю, что ещё, может даже алкоголь, но я смотрела на его губы, как Ева когда–то смотрела на запретный плод. Мне хотелось укусить его. И поцеловать место укуса. Внезапно, всего на мгновение, во мне проснулся огонёк разума, но тут же потух. Алекс пьян. Да и в моей голове бушует выпитое шампанское. Завтра он, скорее всего ничего не вспомнит. А, если вспомнит, то… скажу ему, что это было наше прощание. Это и есть прощание. Я прощаюсь с ним.
Теперь всё стало выглядеть иначе. Всё стало теплее, правильнее, отчаяннее. Я схватила его за воротник и притянула к себе, впившись губами в его мягкие, пахнувшие сладким вином губы. По телу прокатилась волна удовольствия. Я впилась пальцами в его чёрные волосы и притянула так близко, как только позволяли человеческие возможности.
Его руки скользнули под тонкую ткань до неприличия короткого платья и задрали его до самой талии. Его руки, обычно такие холодные, как два айсберга, теперь разогревали мою кожу до Адской температуры. Я вся горела. Он горел вместе со мной.
Это прощание, а не начало чего–то нового. Если мы зайдём слишком далеко, я не смогу остановиться. Я не смогу оторваться от него никогда. Поэтому я проигнорировала дрожь желания, зародившуюся в глубине живота.
Алекс зарычал в ответ на моё движение. Совершенно озверев, он усадил меня на стол своего отца и впился губами в мою шею, а я откинула голову в наслаждении.
Прощай, Алекс.
Я схватила его за волосы и притянула его к себе для поцелуя. Последнего поцелуя. Глубокого и страстного. Я будто прощалась с зависимостью.
– Прощай, – прошептала я прямо в его ухо, и не без удовольствия наблюдала, как по его телу прошлась дрожь.
Оторвав его руки от груди и талии, я испытала такое разочарование, что у меня засосало под ложечкой. Я спрыгнула со стола, оправила платье, перекинула волосы на плечо и оглянулась.
Алекс стоял, запустив пятерню в волосы и тяжело дышал, провожая меня безумным, шокированным взглядом.
Я вышла из кабинета. И пошла на поиски Ромы. Он нужен был мне сейчас, как капля воды в пустыне, как лучик Солнца во тьме, как глоток воздуха под водой.
Я нашла его.
Он был в одной из гостевых комнат. С девушкой. Опьяневший от алкоголя и близости женского тела, Рома прижал к себе эту девицу со светло–рыжими волосами и огромной грудью к себе. Они и не заметили меня, а я стояла, как вкопанная, наблюдая за ними. Девушка флиртовала с Ромой так, что у меня искры из глаз посыпались от гнева. Она прижималась к нему, тёрлась, проводила пальцем по руке. Затем осмелела и коснулась его груди. Потом нерешительно поцеловала и отпрянула, ожидая реакции. Рома. Мой Рома. Притянул девицу к себе и впился в неё губами, будто она была единственным источником кислорода в комнате.
Если честно, меня совсем не удивило его поведение. Мне даже стало стыдно за свою злость, ведь сама я только что обжималась внизу с Алексом. Впрочем, дело не в этом. Меня поразила одна единственная вещь, ставшая в тот момент неожиданностью, хотя и не должна была быть таковой.
Боль.
Жгучая, острая, слепая боль пульсировала в моей груди. Она удивила меня. Она ослепила меня. Я не ожидала, что Рома мог заставить меня страдать так сильно. Наверно, я перечитала книжек, я поверила в его любовь, и даже сама сумела полюбить его, может ещё не полностью, но неосознанно я влюбилась. Скорее не в Рому, а в его отношение ко мне. А теперь…
Он.
Разбил.
Мне.
Сердце.
Тогда я почувствовала две вещи. Вину перед Ромой за то, что позволила Ване поцеловать себя. И остановку своего пульса. Рома уничтожил меня. Хотя всё это время я боялась сама его уничтожить. Какая горькая ирония!
Поднимаюсь на чердак, задавая себе всего один единственный вопрос: Падение с третьего этажа может быть смертельным?
Шаг за шагом я приближаюсь к концу. Мне надоело. Я устала. Я сломана окончательно, нигде поблизости нет подходящего клея, чтобы попытаться меня починить. Шаг за шагом я иду на эшафот. Мои мысли причиняют настолько реальную боль, что из них можно было бы сплести верёвку и повеситься на ней.
Моя жизнь, как чёртово колесо. Ты делаешь на нём пол круга, успеваешь увидеть весь долбаный мир, и оно заваливается на бок в самый потрясающий момент, когда кажется, что лучше и быть не может.
Моё колесо начинает падение. Мне не удержаться за поручень. Меня выбрасывает на землю.
Открываю окно и вылезаю на крохотную площадку. Если я упаду, сколько времени я ещё буду чувствовать боль, прежде чем моё сердце всё же разорвётся и остановит мою жизнь?
Забираюсь на самый край, развожу руки в стороны. Ветер обдувает лёгкую ткань платья, играет с моими волосами, нежно гладит мою кожу.