Надежда

– Или София? – она вздрагивает, не глядя на меня. Мы заходим в какую–то комнату, и мне плевать, какую.

– Давно тебя не видела, – она нервно теребит кольца на пальцах.

– Не притворяйся, что ты не в курсе, что меня удочерили.

– Ладно.

Она обводит комнату пустым взглядом.

– Ладно, – повторяет она, – Выслушай меня, пожалуйста.

Я киваю. Во мне горит огонь. Но я дам ей шанс сказать, даже если сгорю при этом дотла.

Боже, как же это напоминает сейчас дешёвую драму! Чёртовы книжки! По крайней мере, они хоть немного подготовили меня к этому. Я точно знала, что должна её выслушать, потому что книжные герои всегда горят на этом, так ничего и не узнав.

– Я любила тебя и твоего отца больше всего на свете. Я хотела сохранить семью, но папа был болен, и я...

Это была явно заготовленная речь. Она знала, что я приду.

– Всё это я уже знаю, лучше объясни мне, почему ты поменяла мне имя.

– Я... – мама запнулась, не ожидав такого напора, она мысленно перебирала слова, не зная, как продолжить, – Мы назвали тебя София, но знали, что это не навсегда. Мы хотели, чтобы ты сама выбрала себе имя, поэтому на документах ты была София, но мы называли тебя по–другому, чтобы ты не привязывалась к этому имени. Когда твой отец заболел, он очень остро реагировал на всё, мне пришлось огораживать тебя от него. У моей дочки не было настоящего имени. Мне приходилось с этим жить, и я гордилась тобой, потому что ты не жаловалась. Никогда. Когда случилась эта авария, и я потеряла своего малыша и своего мужа, и почти потеряла тебя, я... Мне было очень трудно понять, как жить дальше. Я назвала тебя Надеждой, потому что это всё, что у меня оставалось. Ты была для меня всем. Но я знала, что ты не захочешь со мной жить, я причинила тебе слишком много боли. Я правда была рада, когда узнала, что ты потеряла память. Я отдала тебя в детский дом, будучи уверенной, что тебя сразу возьмут в какую–нибудь семью, потому что ты замечательная. Я ошиблась, но и это казалось мне отличным выходом. Я могла видеть, как ты растёшь, без риска причинить тебе боль. Потом я встретила Сашу с его детьми и...

– Завела новую семью, оставив меня в прошлом. Я понимаю. Правда. Я сама так же поступила. Можешь не волноваться, я тебя больше не потревожу.

Неожиданно для себя я подошла к ней и нежно её обняла. Что–то изменилось во мне. Я узнала всё, что мне надо было знать и отпустила её. Отпустила мою маму обратно в прошлое. И мне показалось, что разрушающийся вокруг мир начал вставать на место. Осколки собирались и склеивались сами собой.

– Я любила тебя, мам. И я любила папу. И я рада, что у тебя всё хорошо. Правда.

Она рыдала в моё плечо, пока я обнимала её, прощаясь со всем, что когда–то было мне дорого.

– Я горжусь тобой, девочка, – всхлипнула она, – Моя Надежда.