Надежда

Сидя на заднем сидении большой чёрной машины, я с остервенением вытирала мокрые щёки, глядя в темноту ночи. Я больше никогда не буду плакать. С этого дня мои слёзы будут бесценны и редки, как доказательства существования мифических существ.

Я смотрю на своего отца. Я ещё не видела его таким злым.

– Пап? – шепчу я.

– Заткнись! – орёт он в ответ.

Я вжимаюсь в сидение и закрываю глаза. Как же я могла забыть? Мне нельзя с ними разговаривать.

Фонари, расплываясь, мелькают и уплывают в даль слишком быстро. Страх усиливается и достигает новой границы. Я в панике.

– Может стоит немного сбавить скорость? – робко говорит женщина с рыжими волосами. Точь–в–точь как мои. Мужчина нажимает на педаль газа ещё усерднее. Перед глазами какой–то туман, будто я вижу сон наяву. Голоса приглушённые, как в замедленной съёмке. Не могу собрать слова в мысли.

Женщина кричит. Мужчина что–то бурчит себе под нос.

Слышится визг колёс и жуткий скрип металла.

Жжение. Боль. Вспышка.

Темнота.

До больницы оставался всего один квартал.

Отец убил меня в день моего Рождения.

Он убил меня, а я воскресла. Новая я. Сильная. Чистая. Свободная от воспоминаний. Сломленная и разрушенная ими же.

***

Первое, что я почувствовала, когда начала приходить в сознание это жжение в глазах. Горячие струйки текли по моим щекам, впитываясь в волосы.

Через некоторое время я начала слышать. Я знала это. Хотя вокруг было тихо.

– Смотрите, – сказал голос где–то далеко–далеко, за гранью реальности, – Она плачет.

– Может ей больно? Кто–нибудь, позовите доктора.

Я хотела ответить, хотела сказать, что мне не больно, но не смогла издать даже хриплого мычания. Я не могла пошевелиться. Ноги и руки будто налились свинцом. Не было ничего страшнее этой тяжести.

У меня нет сестры, вдруг подумала я. У меня нет и никогда не было сестры. Это всё я. Это всегда была я.

– Алекс, – беззвучно произнесла я.

– Я здесь.