Страница 129 из 146
Теперь ему оставалось лишь положиться на удачу и скорее отступать к своим, подальше от этой синей птицы неудачи, которая продолжала насмешливо плыть по воздушным волнам, указывая, где его искать. Рэймондо нужно было оказаться как можно дальше от этого места — и как можно скорее. И все это несмотря на подступавшее головокружение, темноту в глазах, силы, которых оставалось все меньше и меньше, непослушные руки и ноги, которые он едва переставлял, как будто шёл против течения — или бежал, король не мог понять. Он знал одно — впереди его ждёт его армия, его жена, дом, где он сможет отдохнуть, прийти в себя и перевести дух. А синяя птица неудачи осталась позади. И это значило, что он дойдёт. Он не может не дойти — ведь он обещал жене и должен сдержать данное слово.**********Элла, успевшая потерять счёт времени незадолго после того, как оставила мужа, знала одно — ей нужно бежать во весь опор, так быстро, как она не бегала до этого никогда, как будто бы от этого зависела не ее, а его жизнь. Собственно, так оно и было — чем быстрее она достигнет охотничьего домика или хотя бы первого патруля южан — ведь муж говорил, что их должно быть несколько во всем лесу, — тем быстрее сможет направить помощь путнику, которая сейчас была ему так нужна.Принцессе казалось, что она бежит слишком медленно, ведь уже прошло так много минут, гораздо больше получаса, а впереди не было видно ни единого строения, ни человека, ни даже зверя. А что, если она запуталась, свернула с нужного направления и движется сейчас совсем не на юг, а в другую строну, в то время как опасность продолжает грозит ее мужу, или военные нашли его, схватили, а может и вовсе... И, задохнувшись от этих мыслей, Элла поняла, что паникует, и теперь действительно мечется по лесу, не замечая ударов веток, которыми ее хлестали случайные кусты и деревья, громко рыдая, способная этим лишь привлечь ненужное внимание. Остановившись, чтобы перевести дух и взять себя в руки, она попробовала определить, где точно находится юг, продолжая ругать себя за вынужденную остановку, за то, что не совладала с напряжением и сдалась раньше времени — и тут до неё донёсся звук, в который она не поверила и который подспудно боялась услышать. Он не был связан для неё с опасностью, но здесь, звучал очень странно и поэтому пугающе — негромкий далекий хлопок взорвавшейся хлопушки, и сразу же за ним — выстрел, прокатавшийся по всему лесу угрожающим рокотом.Негромко вскрикнув и зажав руками рот, Элла обернулась и не поверила своим глазам — вдалеке, прямо над деревьями парила небольшая фигура, похожая на птицу — принцесса не могла разглядеть получше с такого расстояния, понимая лишь одно: детектив, скорее всего сумел подать знак своим помощникам. Прозвучавший следом выстрел мог означать только одно — её муж лишился последнего патрона и теперь остался безоружным, один против целого отряда военных, преследовавших их по пятам.Едва удерживая себя от того, чтобы повергнуться и побежать назад, ему навстречу, Элла заметалась по поляне, ничего не понимая от ужаса, от осознания, что ушла далеко — действительно слишком далеко, чтобы вернуться и быть рядом в минуты опасности. А значит — ей следовало и дальше бежать в прежнем направлении. На юг, к охотничьему домику, к кавалеру Альберто, который мог помочь путнику выбраться из ловушки, в которой тот остался, вытолкнув ее в последний момент. Она должна успеть. Успеть во что бы то ни стало.Элла не понимала, повторяла ли эти слова вслух сама, или они с такой силой пульсировали в ее сознании, что, казалось, их четко произносил незнакомый голос, но долгое время она не слышала ничего, кроме этого — бежать и успеть. Бежать, бежать, позвать на помощь. Забыть о боли, об отчаянии, о страхе, забыть обо всем. Не видеть, не слышать ничего, превратиться в стрелу, выпущенную из лука, у которой есть только одна цель — достичь, долететь до места назначения. А все остальное неважно.И для неё действительно не были важны ни падения, которых не удалось избежать, перепрыгивая через небольшие овраги, ни рассеченные кровоточащие раны на лице и руках, ни даже далекие, то стихающие, то возобновляющиеся выстрелы, звучащие с того самого момента, как в небо взмыла бумажная птица. Элла не думала, не замечала ничего — она просто бежала, не чувствуя, что задыхается, не зная, что план ее мужа отчасти сработал и те, кто почти нашёл их на поляне, теперь окончательно потеряли ее и не могли догнать. Но был и второй отряд, прошедший дальше вглубь леса, и теперь он двинулся наперерез княжне с одной целью — не дать ей выбежать на просеку, откуда виднелось охотничье поместье, над которым почти неделю развевался флаг империи и к которому день за днём продолжали подтягиваться вооружённые эскадроны.Поэтому, когда совсем близко вновь прозвучал выстрел, Элла даже не оглянулась. Расслышав его слухом, сознанием она отказывалась воспринимать это как знак опасности, ведь в ее голове было место только для одной мысли — бежать и успеть. Не до конца понимая, что делает, по едва слышной подсказке внутреннего голоса меняя бег на прерывистый, делая резкие рывки из стороны в сторону, чтобы запутать и помешать прицелиться тем, кто снова вышел на ее след, Элла, по-прежнему не сбавлялась темп, достигая, наконец, последней опушки леса, едва понимая, что происходит вокруг.Выстрелы теперь звучали один за другим, словно бы по ней открыли огонь несколько отрядов сразу — и, оглушённая грохотом, принцесса не понимала, почему ещё цела, пока из-за поредевших к концу леса деревьев не показался строй всадников, скачущих ей навстречу. В ярких лучах солнца, падавших сквозь листву, она не могла разглядеть их, упорно двигаясь дальше, стараясь не попасть под копыта несущимся на неё лошадям, которые пролетали мимо, едва не задевая ее, управляемые опытными ездоками, продолжавшими на ходу вести перестрелку из ружей и пистолетов. И только сейчас Элла поняла, что это привлечённые пальбой в свободной зоне, южане вмешались и выехали навстречу, не став дождаться сигнала патрульных из постов, которые на самом деле давно пустовали.