Пустыне снится снег

Я познакомилась, наверное, со всеми, кто был тогда в ресторане, исключая разве что Ашри и Сурама. Гаяр представлял меня как «историка-исследователя-переводчика-ценителя-древностей», и говорил, как ему повезло отдать сокровища археологии в надежные руки. Никаких намеков на то, что мы друзья, хотя он и вежливо придерживал меня за локоть. В разговоре мужчины пытались выведать у меня некоторые важные подробности: есть ли парень, где я живу, что мне нравится? Женщины, в основном, вежливо улыбались, спрашивая о моей семье и образовании, окидывали оценивающими взглядами, словно решая, стоит ли считать соперницей. По сравнению с их нарядами, мой выглядел скромно, и был не слишком броским, но Гаяру, наверное, видней со стороны, за что отчитывать. Интересно, приди я в коротком платье в россыпи страз, что бы он сказал? Наверное, тотчас отправил бы домой! Эта мысль то смешила, то сердила меня.

 Поначалу я смущалась бесконечного пристального внимания, потом пришла в себя и стала отшучиваться. Незачем говорить больше, чем коллегам следует знать, тем более сообщать новым знакомым свой адрес и предпочтения. Хватит уже с меня ядовитых растений: я тотчас вспомнила, как однажды таинственный поклонник прислал огромный букет чихотных орхидей, встречи с которыми и врагу не пожелаешь… Поодиночке эти цветы особых проблем не доставляли, но в таком количестве были по-настоящему опасны.

Чуть позже началась культурная часть, и я поменяла свои первоначальные планы. Никаких танцев, только если сам Гаяр не пригласит. А то мало ли, что туары, которых в зале было полно, подумают. Решат, что это своего рода поощрение – не отделаюсь потом! Жалко, что я не прихватила очки, они придавали мне серьезный вид и мужчинам не слишком нравились.

Я разглядывала залу и гостей. Высоченный потолок был окаймлен фресками, стены были обиты шелковыми обоями, возле окон стояли расписанные бадьи с редкими видами цветов. Я увлекалась ботаникой еще со средних классов, а потому определила, что это ядовитые, хотя и очень красивые золотые розы. Вот так встреча! Мне почудился в этом какой-то таинственный намек. Ильрэз всегда говорила, что прелестные розы к тому же энергетические вампиры, но я не чувствовала исходящих от растений токов. Также, впрочем, как и остальные гости, которые вообще по сторонам не смотрели.

Праздник был веселым, но складывался совсем не так, как мне хотелось. Во-первых, многие пили и пьянели. Во-вторых, я была под постоянным наблюдением начальника и не смела лишний раз шагнуть не туда или с кем-то заговорить. Даже если Гаяра не было поблизости, ощущала его взгляд, и это вскоре начало бесить. Одно дело, если бы я ему нравилась, и он не хотел делиться, потому что мне симпатизировал. Но нет. Как говорится: сам не хочу, и другим не дам. Вот такое проявление жадности, или заботы, или чего-то еще. Хотя, спрашивается, что в этом было плохого, если я сама всех «отшивала»? Надеясь найти на празднике своего человека, вскоре поняла, что слишком для нормального общения нервничаю, чересчур напряжена, и просто не могу быть собой из-за Гаяра.  

В конце концов, я спустилась вниз, и вышла на улицу подышать свежим воздухом. Здание было не новое, отреставрированное, с широченной террасой, где летом, видимо, располагалось кафе. Именно туда я и прошмыгнула, нашла уютный уголок и долго-долго стояла, позволяя ветру ворошить пряди.

Террасу заставили горшками и огромными бадьями, и цветы словно шептались между собой, доверяя мне тайны своего благоухающего царства. Белые, светло-розовые, нежно-желтые – облако, которое уцепилось тонкими корешками за землю. И вдруг все внутри меня напряглось – средь стеблей показался знакомый мерцающий пушистик. Не веря глазам, я с бьющимся сердцем опустилась на корточки и протянула руку, вороша цветы… Мотылек сразу вспорхнул выше, и звездочкой устроился на каменной стене. Он был реален, это точно. Сглотнув, я вытянула раскрытую ладонь, понимая, как глупо выгляжу со стороны. Ни одно насекомое вот так запросто не полетит к человеку.

Но этот мотылек оказался исключением. Он был большим и почему-то очень тяжелым, и смотрел на меня розовыми полушариями больших глаз. Пушок на его груди щекотал ладонь, и мне казалось, будто я держу самого настоящего домашнего питомца, просто необычного, которого не всякому покажешь…

После той нашей первой встречи я набрала в поисковике «светящийся мотылек», но кроме составных картинок и игрушек ничего не нашла. Подобных созданий не существовало, или о них ничего не было в сети, что само по себе казалось странным.

– Привет, – зачем-то сказала я пушистому, и он тотчас упорхнул.

Я поднялась, прошлась туда-сюда. Ильрэз рассказывала о чудесных целителях, с которыми лично была знакома. Эти люди могли справиться практически с любой болезнью, и женщина своими глазами видела, как они всего за пару дней избавляли людей от ожогов, глубоких ран, переломов и даже старых шрамов… Да, в Туаре жила магия, даже официальные представители Радана ее признавали, но лишь немногим удавалось столкнуться с волшебством наяву. Был ли этот странный мотылек особым знаком, или я придумала лишнего? А вдруг потусторонний мир – тот, что в песках, за черными горами – пытался мне что-то сказать?

Нет. Я решительно отогнала подобные мысли. Моё здесь и сейчас заполнено отнюдь не магией – досадой, неприятным чувством бесполезности. Не пойду больше ни на один корпоратив, и пусть Гаяр что хочет, то и думает.

– Итак, ты все-таки сбежала.

Я узнала голос начальника и не стала поворачиваться.

– Вряд ли кому-то от этого плохо.

Он подошел и встал рядом.

– Ты не куришь. Не пьешь. И не ешь, кажется, тоже. Скучно?

– С чего ты взял, что я голодаю?

– Это обычное дело для современных девушек, и ты худенькая. Сегодня и кусочка в рот не взяла.