Страница 64 из 69
-Боюсь, время нынче куда серьёзнее и хитрее нас, - не скрывал Антон, что сомневается в успехе данного дела.
Он прогуливался по двору станции. Его взгляд был тревожным. Каждого, кого видел, подозревал в том, что они могут оказаться врагами. Григорий стал чувствовать то же самое только когда король приказал Акселю больше не следовать вместе с ними, а оставаться здесь.
Лошади были поменяны быстро и вскоре Аксель открыл дверцу кареты, где уже сидела королева с детьми да поклонился на прощание.
И он, и оставшиеся с ним друзья, которым тоже не было разрешено следовать дальше, смотрели вслед удаляющейся кареты, будто теряли всё, ради чего старались. Чувствовали, что та цель, к которой стремились, пропала. Лишь надежда ещё жила.
Долго стояла перед глазами друзей та сцена прощания с каретой, что увезла королевскую семью навстречу новым неприятностям. Почему-то надежда на их спасение угасала всё больше. Лишь умчавшийся куда-то верхом Аксель сдаваться не собирался.
Вернувшись к Симолину среди ночи, друзья разошлись по комнатам на покой, но ни к одному из них сон не шёл. Лишь когда тело лишилось всех сил бороться с тревогой, они уснули.
-Одному... Не справиться... Нет... Мира... Нет, - ворочался во сне Антон, желая очнуться.
Снилась вновь дорога, вновь карета с королевской семьёй, но почему-то ехала она не туда, куда следовало. Окружённая конвоем гвардейцев, карета вскоре ехала между стенами выкрикивающей злые слова толпы.
Люди махали то оружием, то инструментами, показывая свой зверский настрой уничтожить королевскую власть, дабы добиться равенства и лучшей, как надеялись, жизни. Кого винить, кому спастись — страх одолевал душу Антона, и с выкриком «Нет!» он сел на кровати.
-Пусть так не будет, - взглянул он на окно, за которым солнце уже давно сияло на безоблачном небосводе.
Антон скорее собрался, чтобы этот день позволил покинуть ненавистную страну, ненавистное время. Только душа боялась, что дух местной революции доберётся до родного края да тоже принесёт кровавые расправы.
Выбежав из комнаты, он примчался на двор, где, как доложили слуги, и ждал Симолин. Тот прогуливался меж яблоней в компании Григория, что-то ему объясняя, и пока не замечал прибывшего Антона.
-Теперь-то можно выехать из Франции? - встал перед ними тот.
-Доброго утра! - улыбнулся Симолин.
-Вы полагаете, оно доброе? - удивился Антон.
-Думаю, да. Ведь вам предстоит дорога назад, в родной край, - улыбался Симолин. - Вы показали, что верны России, не предадите её.
-Даже если весь мир будет против России, не предадим, - тут же сказал Антон, и друг подтвердил.
-Вы, вижу, любите помогать! - посмотрел Симолин сначала на Григория, потом вновь на него.
-Так получается, увы, - развёл руками Григорий, еле сдерживая ответную улыбку.
Только Антону было не радостно. Тревога о происходящем вокруг не оставляла и возросла ещё больше, когда Симолин сказал:
-Отвезёте в Россию обратно одну даму... Протасову Татьяну Алексеевну. Она, к счастью, вовремя была спасена из рук похитивших её, жила пока под моим крылом.
-Она здесь?! - поразился Антон.
Симолин лишь выполнил красивый знак руками, указав на вышедшую на двор Татьяну. Друзья оглянулись и на мгновение застыли. Татьяна выглядела прекраснее обычного. Будто все заботы ушли прочь. Будто лишь наслаждение свободой, воздухом, миром была наполнена жизнь.
Она медленно шла к ним навстречу. Красивыми переливами блестело на солнце её роскошное платье. Кудри были аккуратно уложены, а хозяйка будто специально прятала их да белизну лица от солнца под широким раскрытым белым зонтом.
-Татьяна Алексеевна, - с поклоном молвил Симолин и поцеловал её руку. - Я только что рассказал Вашим попутчикам, что отправляетесь вместе в путь. Когда изволите?
-Немедленно, если можно, - ответила она, не смея взглянуть на уставившегося на неё Антона.
Григорий наблюдал за ними обоими и умилялся, пытаясь не улыбаться, но всё было напрасно. Его взгляд встретился с такой же улыбкой Симолина, и они поняли друг друга. Один Антон затаил в себе кажущееся бесконечным негодование. Он поспешным шагом оставил всех и удалился в дом...