Страница 65 из 69
На морских берегах я сижу,
Не в пространное море гляжу,
Но на небо глаза возвожу.
На врагов, кои мучат нахально,
Стон пуская в селение дально,
Сердце жалобы взносит печально.
Милосердие мне сотвори,
Правосудное небо, воззри
И все действа мои разбери!
Во всей жизни минуту я кажду
Утесняюсь, гонимый, и стражду,
Многократно я алчу и жажду.
Иль на свет я рожден для того,
Чтоб гоним был, не знав для чего,
И не трогал мой стон никого?
Мной тоска день и ночь обладает;
Как змея, мое сердце съядает,
Томно сердце всечасно рыдает.
Иль не будет напастям конца?
Вопию ко престолу творца:
Умягчи, боже, злые сердца!*
Антон сидел в кают-компании в кругу некоторых из членов команды и слушал в воцарившейся тишине песню. Боцман допел под звуки гитары, на которой играл. Он отставил инструмент на пол да взял бокал вина:
-Пусть же злодеев будет меньше, а любовь побеждает!
Как только все сделали глоток вина в поддержку тоста, один из моряков шутливо обратился к Антону:
-А ведь это слова нашей гостьи, госпожи Татьяны Алексеевны!
-А когда говорила, всё в Вашу сторону смотрела, капитан! - смеялись рядом другие.
-Я-то думал, откуда лицо сей дамы знакомо! - вспомнил вдруг один из них, став серьёзнее да встретился взглядом с Антоном, терпение которого уже было на пределе от подобных заявлений. - Не её ли мы везли однажды в Россию, чтобы она стала фрейлиной государыни?
-Это она тогда медальон передала? - вопросил ещё кто-то.
-Да нет, это иной медальон, - послышалось от другого моряка.
-Да сколько этих медальонов-то?! - возмутился другой.
-Тихо ты, - сидящий рядом ему прошептал, но Антон резко встал:
-Прекратить вести всякие сплетни и речи о гостье корабля! Нам поручено вернуть даму в Россию! Занимаемся исключительно нашим делом, и чтоб я больше не слышал ни о ней, ни о прошлом, ни о медальонах!
С этими словами он покинул кают-компанию. Только закрылся в своей каюте, облокотился на дверь спиной и выдохнул. Казалось, нервный срыв вот-вот произойдёт. Хотелось кричать, реветь, орать, бить всё вокруг, но тело не двигалось.
Придерживаясь руками за стул и углы стола, Антон добрался до постели и сел на её краю. Вскоре он окинул взглядом наступившую темноту. Ночь подкралась незаметно, желая принести покой, но покоя в душе не было. Терзали воспоминания из прошлого, те чувства тогда, чувства на протяжении всех этих лет.
Не выдерживая сидеть в полном одиночестве, Антон медленно поднялся на палубу. Свежий ветер, пение морских волн — будто успокаивали. Только послышавшиеся шаги заставили обратить на себя внимание.
-Вам не спится?! - удивился он видеть вышедшую на палубу Татьяну.
-Да, - подошла она, кутая плечи в толстую вязанную шаль. - Я часто выхожу сюда ночами.
-Вот как, - усмехнулся Антон. - Значит, ночами мне стоит просто оставаться у себя.
-Умоляю,... Антони... Антон... Павлович, - волновалась Татьяна. - Будьте другом, хотя бы.
-Хотя бы, - смотрел тот ей в глаза, в которых под фонарём рядом был виден блеск подступающих слёз. - Думаете, имею право на дружбу?!
-Тот, кто ради своей пользы подвёл бы друга, не имеет права на дружбу, - ответила Татьяна.
-Я тоже люблю Руссо. Прекрасные слова, - засмеялся Антон и скоро стал вновь серьёзным. - Однако, мы оба устали. Всё, что мы делаем или говорим друг другу, или хотели бы сказать — пустое.
-Я давно чувствую, что это l'appel du vide**, - сдержала слёзы Татьяна, приняв более гордый вид.
-Какое верное замечание, - с удивлением посмотрел Антон. - Я, действительно, где-то там, внизу, а Вы так и намереваетесь прыгнуть с высоты в мою пустоту. Это я уже который раз умоляю, давайте же расстанемся, наконец, навсегда.
Он не стал дожидаться ответа, а просто ушёл обратно в свою каюту. Татьяна не долго смотрела ему вслед. Не успел он дверь закрыть, как она вошла и плотно закрыла дверь.
-Умоляю, подари хотя бы возможность стать матерью.
-Опять этот бред?! - поразился Антон, еле сдерживаясь, чтобы не закричать.
-Да, я желаю будто прыгнуть с высоты, куда меня завели, улететь к тебе, быть лишь там, в твоём мире! - говорила Татьяна с надрывом, а по щекам уже катились слёзы. - Умоляю...
-Ненавижу то, что Вы сказали, - высказал Антон, теми словами жестоко ударив в душу собеседнице.
Он открыл дверь и стал ждать, когда та уйдёт. Безуспешно сдерживая рыдание, Татьяна послушно уходила, услышав вслед последние слова возлюбленного в ту ночь:
-Это был зов пустоты...
* - «Противу злодеев», Сумароков А. П., 1760 г.
** - Зов пустоты (фр.)