Похищенная

А знаете, Рэй был отличным парнем — мало того, что он взял на себя обязанность по поводу моей неприкосновенности, так ещё угостил коктейлем собственного изготовления, всего за десять минут расслабившим меня окончательно. Теперь я не чувствовала обиды — за то, что была совершенно не нужна мистеру мудаку; не чувствовала страха от этого места и людей в нём находящихся: парочки молодых парней и одного зрелого, пьющего пиво прямо из бутылки за стойкой, в нескольких шагах от меня; не чувствовала стыда, за то, что повела себя как избалованная глупая девчонка, рискующая своей жизнью и честью ради внимания.

Я чувствовала лишь приятное тепло, разливающееся по венам, и совершенное спокойствие — это место всё больше вызывало доверие, а предупреждения Николаса насчет опасности оказались напрасными. На миг мне даже показалось, что он делал это специально, чтобы сэкономить на номере-молчании и привязать меня к месту, таким образом лишив себя возможных проблем.

Чертов хитрец.

Когда Рэй отвлекался на работу и переставал со мной разговаривать, оставляя одну, мне становилось скучно. В такие моменты я ложилась корпусом на стойку, подкладывала под голову руку, а второй болтала трубочкой в стакане. Затем склоняла её ко рту, тянула губы навстречу и делала большой глоток, слегка обжигающий горло.

Третий такой коктейль слегка подпортил мою координацию, и я уже не болтала трубочкой, боясь опрокинуть стакан.

Четвертый вызвал во мне позорную жалость к самой себе. Я сидела за стойкой, на высоком стуле, без нижнего белья, в отвратительно безвкусном платье, в месте, куда не вступала нога истинной леди, с коктейлем в руке, оплаченным моим собственным убийцей, совершенно наплевавшим на меня. Раньше хотя бы у меня был поклонник — его пистолет, постоянно в меня тыкавшийся, сейчас же я была никому не нужна, и от этого вновь становилось херово.

Самое интересное, что с повышением градусов в моей крови я совсем забыла о том, что за мной ведется охота, всё это отодвинулось на второй план, стало неважным, существовал лишь этот самый момент, этот самый бар, эта самая страница жизни. Никаких новых глав, абзацев — вроде я научилась жить настоящим, не убегать от прошлого и не бояться будущего.

Чертов гребаный отличный супер-коктейль.

Жалость к себе норовила вылиться в слезы.

Я неловко слезла со стула, пошатнувшись, но всё же устояв. Ухватилась за стойку и улыбнулась Рэю, тревожно на меня посмотревшему. Мой оттопыренный вверх большой палец успокоил его.

Но не успокоил меня.

Перед глазами всё плыло, и коридор передо мной качался из стороны в сторону, прямо как ночью, когда я напилась в квартире Николаса. Признайте, это походило на устойчивую систему — прятаться от проблем в алкоголе, и почему-то именно сейчас мне стало за это стыдно. Да-да, перед мистером сама привлекательность, который наверняка уже сделал выводы, ведь не просто же так он советовал мне завязывать.

С этими едкими мыслями я едва дошла до нашего номера и ввалилась в него совершенно беспардонно, с неловким шумом и громким выдохом.

Мистер мудак лежал на кровати и, по-видимому, спал. По крайней мере на мое появление он никак не отреагировал. Отлично, значит, он меня не ждал — и это слегка задело. Настолько слегка, что я пошатнулась, после чего такой же шатающейся походкой подошла к кровати и рухнула рядом с ним, на живот, совершенно не стесняясь его близости и уставившись в его плечо, мелькающее передо мной накаченными мышцами. Несколько бестолковых движений ногами, и мои ботинки с грохотом упали на пол. Николас тяжело вздохнул и открыл глаза. Его ресницы трепетали, он повернул голову в мою сторону и перехватил мой пристальный взгляд.

— А если бы я не вернулась? Ты даже не стал бы переживать за меня?

— Нет, — его голос был сух, тих, словно выжат, я же прикусила губу и задумалась над его ответом. Действительно, нахера вообще ему за меня переживать. Мы не друзья, не приятели, не любовники, просто оказались в одной яме — всё легко и просто. — Это был твой выбор, Лалит.

И здесь было не к чему придраться. Твою мать, хоть кто-то уважал мой выбор. Я улыбнулась и подложила руки под грудь, наконец перестав играть в гляделки.

— Папа никогда не уважал его, именно поэтому я сбежала.

— Что он сделал? Так просто не сбегают.

— Он убил моего парня, Николас, посчитав его недостойным. Просто взял и отправил в тюрьму. Подставил его. Эрик повесился в камере, — я прошептала это тихо, едва слышно, но мистер сама привлекательность слышал, я ощутила, как он понимающе кивнул и отвернулся, проявив такт... ну или безразличие.

Мне захотелось спать.

— Спокойной ночи.

***

На удивление мое пробуждение не было страшным: у меня не болела голова, меня не тошнило, более того, я ощущала себя живым человеком, просто поздно легшим спать. Я даже не испытывала жажды и с восхищением вспоминала коктейль Рэя, рецепт которого нужно было обязательно взять. Кажется, в его состав входила водка и что-то ещё, и что-то ещё, и что-то ещё. Ох, Господи, там было полно ингредиентов. Сейчас я с трудом вспоминала названия бутылок, мелькающих в его руках, когда он делал этот чудо-коктейль.

К черту коктейль.

Я открыла глаза, надеясь увидеть Николаса, но, как и предполагалось, его не было в постели, что позволило мне как следует вытянуться и обхватить подушку руками. Сладкая истома потекла по мышцам, и я удовлетворенно застонала, вытянув ноги еще сильнее. Вставать совершенно не хотелось, хоть я и учуяла аромат крепкого кофе, стоящего где-то неподалеку, буквально за моей спиной. Чтобы посмотреть на его источник, мне нужно было повернуться — поворачиваться было до ужаса лень.

Оголенные ягодицы приятно холодило воздухом.

Одергивать платье было тоже лень, поэтому теперь я просто надеялась на то, что Николаса не было в комнате. Блядь, как всегда мои надежды оказались напрасными.

— А ты не перестаешь удивлять.

Я разочарованно закатила глаза и медленно повернулась на его голос. Он стоял держа в руках чашку, источавшую этот горький аромат кофе, голый по пояс, с еще влажными после душа аккуратно причесанными волосами, в свободных спортивных штанах, наподобие таких, что носил дома. Опять же босой и по-утреннему свежий, прямо как его свежесваренный кофе. Я же прекрасно понимала как выгляжу после сна.

Брр, просто не думать-не зацикливаться-не стесняться.

— Стараюсь, — я недовольно ворчала пока вставала с кровати и шла по направлению к ванной. Половины слов я, кстати, не могла разобрать сама, потому что это была жалкая-жалкая попытка скрыть смущение. Николас проводил меня загадочным взглядом, который оборвался на двери, захлопнутой мною, но не закрытой. Я не считала нужным от него прятаться, думая, что на самом деле он совсем не тот, от кого бы я прятаться хотела, а ещё я надеялась, что он воспримет это как приглашение.

Потому что этот день вполне мог быть последним для нас.

Потому что к вечеру мы могли расстаться, разойтись, разъехаться по разные горизонты и потому что в будущем мы могли уже не встретиться. Никогда. И это слово пугало, вызывая в душе что-то напоминающее отчаяние, тихое тлеющее отчаяние, от которого хотелось убежать. Я же предпочла заглушить его мыслями о скорой встрече с отцом и безопасности, которую он мог мне гарантировать. Хотяяяя, это тоже спорный вопрос.

Чтобы привести себя в порядок мне потребовалось около трех минут. Повторный удар гонга за стеной — любитель реслинга переключился на бокс, — отсчитал начало раунда, и пока боксеры навешивали друг другу тумаки, я стояла напротив зеркала и пялилась на свое отражение, в котором в ответ на меня пялился мой второй размер, так не понравившийся мистеру мудаку.

Становилось невыносимо грустно, и я оперлась о раковину руками, опустив голову и разглядывая ржавые на ней разводы. Жирными, кроваво-рыжими пятнами они стекали по её боками и концентрировались в центре, придавая ей совершенно запущенный жалкий вид.

Новый день начинался с непонятной тоски, вцепившейся в мое сердце.

Быть может, это было предчувствие, гнетущее мерзкое предчувствие, от которого холодели ладони.

Дверь за спиной открылась совершенно бесшумно, и я подняла взгляд, в отражении зеркала натыкаясь на мистера мудака, застывшего в её проеме. Он был невозмутимо уверенным в том, что я его не прогоню.

И он был чертовски прав.

Я распрямила спину и продолжала наблюдать за его последующими действиями, такими же решительными и твердыми, как все его действия, начиная с самого первого, когда он запрыгнул в мою машину и нагло приставил пистолет к моей скуле. Блядь, это было так давно. Слишком давно, чтобы быть правдой. Сейчас я даже не представляла, что со мной было, если бы этого не случилось, ведь тогда он убил бы меня не задумываясь.

И этого самого момента никогда бы не произошло. Только представьте как непредсказуема судьба — я осталась жива не благодаря тому, что он не смог в меня выстрелить тем утром, а благодаря тому, что из миллионов машин он сел именно в мою.

Николас остановился за моими плечами и посмотрел в зеркало, тягуче медленно скользнув взглядом по моей фигуре. Моя грудь выдала меня с головой затвердевшими в миг сосками, и я ощутила близость его члена, спрятанного за тканью штанов, своими ягодицами. Мне было страшно шелохнуться, двинуться навстречу, даже вздохнуть, будто я опасалась что он уйдет, испарится, исчезнет.

А я не хотела, чтобы он исчезал. Правда.

Его горячие пальцы провели ласкающую линию вдоль моего позвоночника и остановились на основании поясницы.

Я судорожно выдохнула и вцепилась в края раковины, откинув голову чуть назад, так, чтобы ощутить его дыхание на своей шее.

Ощутила, когда он склонился к уху и также тягуче медленно шепнул:

— Ты не закрыла дверь.

— Знаю...