Страница 13 из 32
***
Заключительное представление гастролей в цирке всегда праздник. И поэтому его стараются сделать особенным. Чтобы запомниться зрителям, а также чтобы самим получить удовольствие от выступления. В этот день и грим накладывают особо тщательно. И животных кормят с особыми добавками.
А кобыле Лоре вообще личный конюх в этот день всегда заплетал хвост в особую сложную косу. Лора относилась к этому ритуалу всегда с пониманием. Но сегодня животное нервничало, и как конюх Жека не старался, до конца косу выплести не удалось. Нервничала в этот день не только Лора. Медведица Ада тоже беспокойно бродила с утра по клетке. А седая лиса сцепилась с кошками из-за куриной ноги, и стала вид иметь совсем уже не товарный, насовсем украв надежду конюха, присматривающего за животным, когда-либо от неё избавиться.
И ещё. В этот день исчез униформист Аким. С утра его вроде видели в курилке. А когда началось представление, хватились. И Егору пришлось срочно перестраивать работу униформы. Благо, бестолковому Акиму доверяли не так много работы.
Представление началось как всегда с конного номера. Лора весь номер нервно помахивала недоплетённым хвостом, и все время норовила сбиться с тренированного годами аллюра.
Вторым номером выступал клоун Толик с котом Котей. Кота он обычно доставал из большой коробки.
На этот раз Толик доставать кота не стал. Кот сам выскочил, и к восторгу зрителей отработал весь номер практически без участия дрессировщика. Толик только издали подбадривал своего питомца, и делал в нужные моменты смешные комплименты.
Вернувшись за кулисы, Толик продемонстрировал всем, как грустные глаза клоуна могут метать настоящие молнии ярости из-под насупленных бровей. Ярик, спасаясь от мести разгорячённого артиста, быстренько прошмыгнул мимо, чтобы собрать с манежа остатки пены для бритья, которой намазали веселые униформисты фуражку клоуна перед выходом. Именно по этой причине Толику весь номер приходилось прятать руки от кота, чтобы не испугать его запахом пены или непривычными ощущениями.
Следом за Толиком выступала Веста Даниловна. Она как всегда легко выпорхнула на манеж, несмотря на свои пышные формы, вся в белом и пышном, и лишь в последний момент осознала, что вместо белого прозрачного шарфа на плечах у нее чёрный непрозрачный...
Осознав это, ошеломленная Веста Даниловна некоторое время никак не могла примоститься на трапеции, а когда начала раскачиваться, все сидящие в зрительном зале с удивлением наблюдали, как вокруг артистки по манежу один за другим, начали появляться яркие круги света. И в каждом по очереди появилось ровно тринадцать... ведьм на метлах в остроконечных шляпах. В следующую минуту все тринадцать помчались по кругу, убыстряя темп. Растерявшаяся вконец Веста Даниловна буквально сползла с трапеции и, пошатываясь, побрела на выход. А навстречу ей весело неслись её дрессированные собаки. Собаки тоже растерялись, и вместо того, чтобы чинно расположиться на приготовленных для них тумбах, принялись гоняться за кругами света с черными отражениями, которые в этот момент хаотично метались по манежу.
Номер был сорван. Весту Даниловну за кулисами отпаивали валерианой. Сама она глядела в пустоту безумными глазами и что-то беззвучно шептала.
Разъярённый Рахат Саидович кинулся в аппаратную, чтобы прекратить всё это безобразие.
В аппаратной он застал старшего осветителя Светлану с перепуганным лицом, которая клялась, что не имеет к происходящему совершенно никакого отношения. Потому как аппаратуры такой в цирке отродясь не было. Световые пушки, которыми было оборудован цирк, не могли по определению создавать эффекты такого качества.
Рахад Саидович пообещал уволить всех причастных и непричастных, но однако вынужден был покинуть аппаратную ни с чем.
А на манеже уже шёл номер с участием воздушной гимнастки Геллы. В начале всё было как всегда. Лёгкая изящная гимнастка взмыла под самый купол и начала выполнять свои красивые и сложные трюки. Но ближе к концу, прямо на лестнице над форгангом, показался то ли дым то ли туман... И из тумана появилась прозрачная хрупкая девушка. Она протягивала руки к выступавшей гимнастке. Будто о чём-то то ли просила её, то ли предупреждала... И когда Гелла делала заключительный комплимент, девушка повторила его и растворилась в тумане...
Остальные номера артисты отработали в большом напряжении, но без происшествий.
По окончании представления все молча разошлись по своим гримеркам.
***
Рахад Саидович этот вечер провел в полнейшем одиночестве.
Цирковой врач, пользовавшая Весту Даниловну валерианой, долго колебалась, но, в конце концов, решилась вызвать бригаду медиков.
А Егор собрал свою "зелёную команду" и устроил разнос. Но потом смягчился, и даже согласился посидеть с ребятами за столом, отметить окончание гастролей. А в конце застолья, словно Нептун в день пересечения экватора, объявил церемонию посвящения в униформисты открытой. После чего собственноручно вымазал всю свою команду пеной для бритья, оставшуюся в тюбике после "зеленки". Вымазанные пацаны вынуждены были посетить душ, где и были обмыты и посвящены в униформисты окончательно и бесповоротно.
А в музыкальной студии в компании с непочатой бутылкой водки, глядя куда-то вдаль поверх очков грустными и влажными глазами, сидел Зяма. Рядом с ним на кожаном диванчике лежала раскрытая сумка с разобранной голографической установкой и кассетой с записью представления. Налив из бутылки немного в прозрачный пластиковый стакан, он повернулся к портрету на стене, и произнес: