Страница 31 из 82
До сих пор в толк не возьму, как совместить в своем сознании две эти ипостаси моего мужчины.
Обрекающий на смерть. Бережно обнимающий.
Затем моя невероятно драгоценная и нежно любимая лунная тварь улыбнулась.
- Что же, сегодня повезло мне. Опять.
Я приложила ладонь к груди, пытаясь унять гулко бьющееся сердце.
- А если однажды ты проиграешь? Если однажды повезет кому-то другому? Аларик, - я протянула руку, чтобы коснуться моего принца. - Твоя сила, которая неотделима от твоей крови, делает тебя слишком самоуверенным. Тебя невозможно лишить дара, все так. Но…
Я не хочу лишиться тебя.
Аларик смотрел на меня пугающе спокойно. Готова спорить на что угодно, он не раз уже задавал себе подобные вопросы.
- Если однажды повезет кому-то другому, я все равно буду с тобой. И в жизни, и в смерти, ты же помнишь.
Он наклонился и взял мою руку, коснувшись тяжелого кольца на моем пальце. Его кольца.
- Что касается дара, тут ты права. Он не даст мне победу в любом сражении. А вот точно рассчитанный риск — вполне возможно.
- Вполне, - задумчиво согласилась я. - Любимый, - пальцы скользят, считая шрамы на его руке, - если однажды твой риск окажется недостаточно точно рассчитанным, я, разумеется, не смогу тебя призвать и убить еще раз, но верь мне — придумаю нечто еще более… жестокое.
- Ход твоих мыслей меня очень возбуждает, - голос Аларика звучит низко и хрипло.
- Мы были с тобой совсем недавно, - я вновь привлекла супруга ближе. - А Сэттар наверняка очень скучал по своей женщине. Разреши воину пойти к ней. А нам стоит все же посмотреть на камень. И отпустить Мариуса.
***
Благодарю, моя принцесса.
Холодный шелест голоса воина меня откровенно напугал, и даже то, что слова Сэттара я слышала, растворенные энергетикой моего супруга, спокойствия не добавляло.
- Разумеется, воины задержаться еще немного в мире живых, - Аларик улыбнулся, но я знала, что он чувствует сейчас на самом деле. Скорбь.
Глупо уверять, что он не виноват. Но в любом случае, я уверена, что в тех боях мой принц сделал все, чтобы сохранить жизни своих воинов.
Я услышала, как на несколько мгновений прервалось его дыхание. Разумеется, он сделал.
Когда мы вновь спустились на тренировочную площадку, нас уже ждали. Совершенно невозмутимые мертвые воины. Все еще опутанные чарами пленники. Горящие темной, жестокой радостью Камео и Кейти. Снедаемый ненавистью Мариус.
Ему не достанется перламутровой плоти рыб, утоляющей страдания. Таково решение Его Высочества, который виртуозно умеет причинять боль тем, кто уже, кажется, может не бояться любой боли.
Я не хочу, чтобы то, как ты поступаешь по отношению к этому оборотню, имело дурные последствия — для тебя, Аларик. Облегчи его страдания сейчас, и меньше Лоза будет терзать тебя после смерти за твои поступки.
Мое беспокойство, моя нежность не оставили ему возможности отказать.
Хорошо. Я обещаю.
- Камео, Кейтлин, вы можете идти развлекаться. Сэттар, Карс и Шеранн, у вас время до следующего восхода, чтобы провести его с теми, кто вам дорог. У ваших женщин есть уже рыба, чтобы приготовить для вас особое блюдо. Мариус, отдай мне камень.
Вер поднимает руку медленно, будто от мертвой крови она стала очень тяжела. Аларик берет аквамарин, и мы рассматриваем его. В нем, кажется, нет ничего особенного. Только оттенок слишком яркий, и внутри будто капли белого тумана.
Не могу сказать точно. Отец, как глава Дома, будет говорить с Хааном. Ветер почувствует свою женщину, если ее дух заключен в этом камне.
***
Родная, тебе стоит отдохнуть.
Я хочу пойти с тобой. Мне нравится ваше море.
Если так, то что же…
Я вижу, как Аларик улыбается едва заметно.
Только его объятия оберегают меня от пронзительного, ледяного ветра, царствующего на берегу. Запах соли, холодный песок цвета нуги, низкое, молочно-серое небо. И бледная плоть драгоценных рыб, которые так доверчиво льнут к пальцам моего принца.
Вер смотрел на Аларика, не отрывая взгляда. Может быть, думал о том, что Его Высочество предал рыб, которые столь опрометчиво поверили теплу его рук, так же, как и его самого. Но Его Высочеству было все равно. Аларик наблюдает совершенно невозмутимо, как оборотень рвет острыми зубами лазоревых, изящных рыб, впивается жадно в их мясо. А я, кутаясь в мягкий кардиган, смотрю на этих двух разных мужчин. Того, который должен был стать моей судьбой, и того, который не побоялся пойти против предопределенности.
На губах — брызги морской воды. Соленой воды. Да, вся соль в том, что я не выбрала бы Мариуса. Меня не тянуло к нему так, как тянуло к Аларику. И уверена, вер не смог бы победить свою суть. А я не желала быть просто самкой.
Я хочу быть с моим сумасшедшим жестоким принцем, и намерена позволить себе этот каприз.
Мариус закончил трапезу. И мертвая оболочка, повинуясь воле Его Высочества, вновь рассыпалась в прах. Я вздохнула тихо. Мне тяжело было видеть резкие, неестественные движения оборотня.
Мы же остались стоять на берегу, крепко обнявшись. Я не торопила супруга с возвращением, потому как понимала, чего он боится. Забавно даже — мой принц разве способен бояться?
Он размышлял о том, действительно ли в камне заключена душа Мириэллы. Итилири должны вернуть Хаану нечто более важное, нежели зрение. Желание видеть. Сейчас, на пороге войны, народу моего мужчины необходима вся сила.