Страница 22 из 82
Камео взял вилку. И через мгновение вновь положил на стол.
- Скажи мне, княжна, - последнее слово он выплюнул, - зачем ты готовила для меня? Я ведь итилири. Грязный нарушитель покоя мертвых, и на руках моих — кровь и трупный яд?
***
Кати невозмутимо положила на свою тарелку блинчик. Взяла пиалу.
Вампиресса понимала, что с этим мужчиной легко быть не может, и потому решила реагировать мудро, без лишних эмоций.
- Вампиры и сами не жалуют покой. Уверена, тебе это известно. Я забираю чужие жизни, чтобы почувствовать себя живой. Желаешь еще поговорить о том, насколько омерзительны итилири, Камео?
Жрец был действительно удивлен. Ни одна женщина не разговаривала с ним так смело и свободно. И это цепляло, будто шипы, оставляя следы на коже.
Тем временем, стараниями Кейтлин теперь и на его тарелке появилась очень аппетитные блинчики.
- Ешь. Наверняка, твои воспитанники уже тебя заждались.
Камео взял кувшин, наполнил свой стакан и стакан вампирессы. Кати пристально смотрела на жреца, откровенно его рассматривая, и это странным образом не вызывало раздражения. Более того, его тело считало эту девушку очень привлекательной. И Камео хотел бы скинуть сейчас все со стола, усадить княжну на край, развести резко ее стройные ноги и…
Кусочек ароматной дыни замер у ее губ, а глаза потемнели.
Жрец усмехнулся. Он специально хотел, чтобы этот образ в его сознании был особенно ярким.
Испугается? Обвинит в том, что он посмел оскорбить ее?
Но все оказалось гораздо интереснее. Созданный воображением Камео образ неожиданно изменился: княжна резко притянула его к себе и сама горячо поцеловала.
А в реальности девушка совершенно невинно спросила:
- С чего сегодня начнутся занятия?
- С физических упражнений, как всегда.
Образ вновь изменился. Кати ласково коснулась его живота, спустилась ниже и провела кончиками пальцев по болезненно обтянутому тканью…
- О, физические упражнения — это прекрасно, - спокойно ответила княжна, ничуть не смущенная.
Невероятная женщина. Сумасшедшая.
Образы становились все более соблазнительными. Ладонь Камео лежала на груди вампирессы, мягко сжимая белоснежную плоть.
- Все очень вкусно, но мне необходимо в Храм, - жрец поднялся с места.
- Как кстати, - почти пропела Кати. - Всегда хотела увидеть Храм Северного ветра.
И, наверное, зря. Зря она попросила, а он зря согласился впустить ее в Храм.
Кати было очень неуютно среди холодного серого камня с лиловыми прожилками, темных свечей на низких столах, фресок с изображениями мертвецов, убитых дыханием Хаана, гранатового дерева с белыми плодами и той самой битвы, после которой эти плоды стали черны от крови. На вампирессу физически давил мертвенно сладкий, густой запах — вот почему кожа жреца пахнет именно так — и взгляд с жутким совершенством выполненной скульптуры волка, что стояла на возвышении. Это казалось глупым — какой взгляд, если глаза закрыты? Но княжна совершенно точно была уверена, что Хаан на нее смотрит.
- Почему его глаза закрыты? - тихо спросила девушка. После того, как за ними закрылись двустворчатые, обитые черным серебром двери, это было первое, что Кати решилась сказать. Нарушение тишины в этом Храме казалось неправильным, неестественным даже. Он был построен не для громких слов и демонстрации силы — власть Северного ветра в этом не нуждалась.
Камео зажег последнюю свечу и сел прямо на пол, скрестив ноги. В зыбком свете черты его лица стали хищными, застывшими.
- Они потому закрыты, что Хаан не видит, - усмехнулся жрец. - Он ослеп в том сражении — Владыка вод вырвал его глаза.
Слеп?
- Я не знала об этом, - вампиресса села рядом с Камео, глядя на статую Хаана.
- Об этом мало кто знает. Если ты расскажешь, я должен буду убить тебя.
Они оба знали, что она будет держать язык за зубами. Тайное знание, связавшее их сейчас, ценнее женской слабости и любви поболтать.
- Интересно, Лидия не боится этого Храма? - вампиресса повернулась к Камео.
Жрец бросил на нее быстрый взгляд.
- У Его Высочества Аларика Астис есть одна слабость: его женщина. Принц не желает, чтобы Лидия знала о слепоте Ветра, иначе она будет слишком волноваться о судьбе своего супруга и всего народа.
- Почему же она станет волноваться? - поинтересовалась Кати. На фреске Северный ветер вновь стоял у могилы своей возлюбленной, и его боль способна была превратить в лед все миры. - Серая принцесса может усомниться в способности итилири победить тех, кто посмеет пойти против?
- Может, - улыбнулся обманчиво-мягко жрец. - Но не усомнится. У Лидии тоже только одна слабость: любовь к супругу. И кстати сказать…
Камео взял ее за руку, обжигая прикосновением пальцев.
- В глубине здания Храма находятся особые комнаты, в которых воспитанники учатся призывать мертвецов. И смущающие тебя ноты запаха из-за этого. Боишься?
***
- Нет, не боюсь, - Кати сжала руку жреца еще сильнее. - А если я скажу, что меня это возбуждает?
Вампиресса отвела взгляд от статуи Хаана и посмотрела на Камео. Совершенно спокойно. Она не провоцировала его, нет. Просто говорила правду.
- Тогда, кажется, испугаюсь я, - задумчиво ответил Камео.
- Да брось, - тихо засмеялась девушка. - Тебя тоже возбуждает, что я не боюсь тебя, Камео.
- Допустим, - ответил жрец. Правдой было то, что он хотел бы трахнуть княжну вампиров, но не придавал особого значения ее собственному поведению. Ему с трудом верилось, что Кати могла всерьез хотеть его. Просто каприз избалованной красавицы. Хорошо, что она явно была достаточно умна, чтобы сохранить тайну Хаана. По решению Его Высочества, вампиры будут допущены в Храм. Значит, и он не должен сомневаться.