Страница 18 из 38
Вдруг в дверь постучали и властный голос хозяина повелел открыть засов.
Через несколько мгновений сеньор Марко уже стоял на пороге, почти касаясь притолоки. На его лице были заметны следы крови, глаза мерцали нездоровым блеском, а жилистая кисть продолжала крепко сжимать эфес, словно готовилась выхватить оружие в любой момент. Он, тяжело дыша, прошёл вглубь комнаты и опустился в резное кресло. Следом в дверном проеме показался Юсуф и оглядев всех присутствующих, сбросил себе под ноги добытые трофеи — шпаги и кинжалы наемных убийц. За его плечом показались заспанные и всклокоченные головы других слуг. Битва в ночи окончилась и поняв без слов, что опасность миновала, прислуга спешно покинула комнату. Юсуф потребовал огня, мельком взглянул на своего хозяина и раздавая распоряжения, вышел, оставляя Марко с его подопечной.
— Сеньор М, Вы ранены! — выкрикнула Виттория, заметив при свете зажженного канделябра, его бледное лицо и кровавое пятно, расползающееся по рубашке. Она подбежала и порывисто опустилась на колени рядом с ним, пытаясь разглядеть, насколько глубока и серьезна рана.
— Не беспокойся, это не страшно. Бартоломео! Принеси воды! — скомандовал он, поморщившись от боли, немного ошеломленный поступком девушки.
— Рану нужно прижать и зашить! Крови очень много! — с неподдельной тревогой в голосе продолжала Виттория. Она сдернула с худенького плеча шаль и не раздумывая прижала ее к левому боку Марко.
— Юсуф все сделает. И откуда же тебе известны такие тонкости? — спросил он удивленно.
— Мой брат — Джованни самый известный задира на Джудекке. Мне не раз приходилось помогать Ваноцце обрабатывать его раны и ссадины после ночных вылазок.
Она нарочно тараторила, отвлекая его разговором от вида, просачивающейся через ткань крови. — Она же научила меня готовить целебную мазь из трав и еще…
— Да, в семье Канотти определенно было чему поучиться… — прервал он.
— А сейчас, ступай наверх и попробуй поспать до утра. Симона поможет тебе поутру собрать вещи. Мы покинем поместье, как только сюда… прибудет Беатрис. Я устал, поторопи Юсуфа, — Марко закрыл глаза и последнюю фразу почти прошептал.
— Но, я хочу остаться! Вы спасли мою жизнь, и самое малое, что я могу сделать — помочь Юсуфу с вашей раной! — отрезала девушка, — Будьте спокойны, я не упаду без чувств, при виде изувеченной плоти. Пожалуйста, хотя бы раз, поверьте, что я на что-то способна!
— Выходит, я совсем не знаю тебя, Виттория… Что ж, оставайся, если желаешь, — окончательно сдался он.
Впервые она поймала на себя на мысли, что Сеньор М ответил ей как равной, а не как маленькой девочке, которую поскорее нужно отослать в свою комнату.
Через несколько минут было подготовлено все необходимое для несложной операции и перевязки. Мавр вернулся с маленьким кованным сундучком, дворецкий принёс кувшин и таз, а слуги — ещё свечей. Виттория мужественно помогла Юсуфу, выполняя нехитрые поручения. На ее лице не было ни тени брезгливости или отвращения. Лишь когда с сенатора сняли рубашку, которую пришлось аккуратно разрезать, из-за запекшейся крови, ее щеки стыдливо вспыхнули. Неглубокая рана была на боку ниже рёбер, и Виттория впервые увидела полностью обнаженный мужской торс. Она не могла не заметить дорожку темных волос, спускающихся с могучей обнаженной груди адмирала до самого пояса его бархатных штанов. Как это было не похоже на мальчишечью впалую грудь ее названного брата! На теле Сеньора М были заметны и другие шрамы, должно быть оставшиеся в память о кровавых битвах, коих было немало в его жизни. Но больше всего Витторию смутил терпкий мускусный запах мужского тела, впервые коснувшийся ее чутких ноздрей. В нем таилась и опасность, но в то же время — удивительная притягательность. Она, покраснев от собственных мыслей, чуть отодвинулась от раненного и инстинктивно поправила надорванный ворот своей ночной рубашки.
Пока мавр промывал рану и со знанием дела зашивал ее кривой иглой, девушка старалась отрешиться от едва слышимого скрежета зубов, издаваемого ее опекуном, мужественно борющимся с острой болью. Но у нее получалось плохо, страдания этого человека были для Виттории куда хуже собственных. После вчерашнего падения с лошади все тело ныло, а нежная шея, на которой совсем недавно сомкнулась рука убийцы, начала гореть огнем. Не показывая своих переживаний, она старательно и аккуратно наносила мазь на полоски льна, и придерживала своими тонкими пальчиками на теле раненого, пока Юсуф закреплял их широкой повязкой.
Марко невольно подумал, что лишь однажды встречал в женщине сочетание такого хрупкого трогательного обаяния и в то же время внутренней скрытой силы и упорства. Другая бы на ее месте, после всего случившегося, еще долго приходила в себя, обливаясь слезами. Незаурядный характер ее матери проявился сегодня ночью в полную силу.
После окончания перевязки, в комнату постучался один из слуг. Он взволнованно и отрывисто что-то сообщил открывшему дверь Юсуфу. Тот одобрительно кивнул головой, помог хозяину подняться из глубокого кресла и начал складывать свой сундучок. Виттория отодвинулась в полумрак комнаты подальше от пламени свечей, сжимая окровавленную шаль, стесняясь своего потрепанного вида.
Марко слабо улыбнулся ей уголком губ, влил в себя остатки алкоголя, которым Юсуф промывал его рану, и немного нетвердой походкой вышел в коридор, отказавшись от посторонней помощи.
— Будет как новенький, если не сдерет повязку и полежит хотя бы до утра, — улыбаясь, произнес мавр ему вслед. Синяки и ссадины на нем самом смотрелись весьма живописно, но казалось, не причиняли великану никакого беспокойства. Только толстая разбитая губа с запекшейся кровью делала его лицо ещё более диким.
Лиловые пятна на тонкой белой шее девушки начали понемногу проступать. Юсуф досадливо нахмурился и ловко наложил на них примочку. Довольный своей работой, он обернул ее шею льняной повязкой, сказав:
— Сегодня ночью досталось всем нам, но главное сделано — шакалы мертвы!
Виттория уставшая и заметно осунувшаяся, все же решилась задать мучивший ее вопрос. Хотя уже почти наверняка знала страшный ответ на него.
— А сеньора Франческа, что с ней?
Мавр в молчании опустил голову, давая понять, что худшие ее подозрения оправдались. Убийцы не смогли бы осуществить свой план, не расправившись с дуэньей, спавшей в смежной со спальней Виттории комнате.
Девушку невольно передернуло от мысли, что сейчас наверху она увидит бездыханные окровавленные тела ночных гостей, и поддерживаемая Симоной, стала медленно подниматься по лестнице. Но переступив порог, с удивлением не обнаружила в своих покоях никаких следов погрома и ужасных последствий. Слуги под руководством Юсуфа быстро и умело выполнили приказы своего хозяина.
Тишина из соседней комнаты пугала ее куда сильнее. Она тихонько заглянула внутрь. Там на кровати все еще лежало тело ее дуэньи с неестественно выпученными глазами и безвольно раскинутыми руками… Слуги топтались рядом, не решаясь прикоснуться к покойнице. Внезапно возникший на пороге Юсуф загородил собою вход и захлопнул дверь перед самым носом побледневшей Виттории. Она расслышала из-за двери лишь его короткие приказы, топот ног, а потом скрип лестничных ступеней. Дом постепенно затих, и ночное происшествие казалось теперь чем-то нереальным.
Девушка зябко передернула плечами и, накинув на себя покрывало с кровати, забралась с ногами в большое кресло возле открытого настежь окна. Спать в своей постели, едва не ставшей ее могилой, в оставшиеся до рассвета часы она просто не сможет.