Страница 53 из 69
– Не твоё, не твоё, не твоё! – визгливо приговаривал один из нападавших.
Джонни сумел встать под градом ударов и ткнуть кулаком в дрожащую от ярости тьму. Кто-то охнул от боли и удивления.
Второй удар попал во что-то мягкое. Но этого хватило, чтобы его невидимый противник отскочил от него, словно ужаленный.
Некоторое время горец и нападавшие недвижимо стояли в темноте, шумно переводя дыхание. Противники Джонни явно не ожидали, что он окажет такое сильное сопротивление.
Наконец, послышались шаркающиеся шаги, недовольное бормотание и шелест соломы. Всё стихло. Потирая помятые бока, Джонни тревожно вглядывался в темноту до самого рассвета.
***
Утром, когда невольников пригнали на развалины, горец увидел подружек, которые по своему обыкновению липли к Торстену. Под глазом одного из спутников здоровяка светился огромный синяк.
Лоулер и Джета что-то горячо доказывали Торстену. Бородач с опущенной головой внимательно слушал «подружек», монотонно поглаживая бороду. В какой-то момент он резко поднял голову. Горца прожёг взгляд, полный насмешки и угрозы. «Ах вот ты какой, ну погоди!» – читалось в глазах Торстена.
Горец отвернулся. Гадкая троица внушала ему отвращение и страх. Он понял, что его ждёт ещё одна бессонная ночь, и противников станет ещё больше. Джонни зло улыбнулся, потянув руку к поясу. Но вместо рукоятки кинжала рука схватила пустоту…
Вечером, когда смолкли последние шаги стражников, уносивших чан, в густом опрелом воздухе темницы раздался короткий треск. Это треснула на три части глиняная миска, разломанная горцем. Один из осколков – узкий треугольник с острым углом – Джонни крепко зажал в руке и стал ждать.
Ждать пришлось недолго. Когда в темнице воцарилась тишина, горец услышал острожные шаги и приглушённое сопение.
Джонни бесшумно встал. Прислонился спиной к стене и выставил вперёд руку с импровизированным оружием. Взбудораженное воображение рисовало гадкую картину: три тихо крадущиеся фигуры со сведёнными похотью и злостью бледными рожами. Ему казалось, что их вытянутые руки с растопыренными пальцами вот-вот дотянутся до него.
«Только бы попасть с первого раза!» – мысленно воскликнул Джонни, сильнее сжав острый осколок. От волнения в глазах появились красные беспокойные мошки.
Вдруг послышался знакомый звук: цок-цок-цок. Так могли звучать только железные набойки командира стражников. Ещё мгновение, и коридорчик перед камерой осветился скупым рыжим светом. Напротив двери встал человек в плаще с глухим капюшоном. Факел в его руке недовольно шипел и плевался смолой.
– Эй, ты, – повелительно указал вытянутым пальцем на Джонни человек, – подойди ко мне!
Горец быстро подошёл к двери.
Командир стражей быстрым движением отпёр замок, схватил горца за ворот рубахи и грубо втащил в коридор.
– Прямо! – скомандовал стражник, резко толкнув Джонни к выходу.
Горец не мог не бросить напоследок взгляд на темницу. В считанных локтях от того места, где ещё недавно он стоял, ожидая нападения, застыли три фигуры: Торстен, Джета и Лоулер. Лица незадачливых мужеложников были искажены неописуемой гримасой досады. Птичка в самый последний момент выскользнула из их лап. Джонни не удержался и показал гадкой троице язык.
Их путь лежал по прямой как стрела лесной тропинке. Густая темнота неохотно расступалась перед предостерегающе шипящим факелом.
Горцу пришла в голову мысль броситься в сторону, скрыться под вязким пологом неприютной ночи. Сбежать от тяжёлого запаха темницы, нежных рук Торстена и гадких эльфов. Но перед его глазами всплыл образ отвратительного белёсого паука, и он откинул шальную мысль. Лесная цитадель не выпустит своего пленника!
Тропа вывела их на небольшую поляну, по краям которой горели два больших высоких факела.
– Шинра, ты можешь идти, – раздался ленивый насмешливый голос. Из тёмного полога ветвей выступила компания остроухих во главе с Ясенем.
Командир стражей неспешно прошёркал по траве, оставив Джонни наедине с Перворожденными.
– Итак, всё готово! – с нарочитой торжественностью воскликнул Ясень, оглядывая своих спутников. – Сегодня один из нас, славный муж эльфийского народа, намерен преподать нам урок мужества и отваги! Кто же он, этот объект поклонения прекрасных дам и герой баллад менестрелей?!
Ясень насмешливо оглядел своих спутников и приветственно раскинул руки.
– А вот же он! – воскликнул насмешник, указывая на эльфа с растерянным лицом, который стоял позади всех. – Он стеснителен, как и всякий настоящий герой. Но поверьте, сегодня прольётся кровь!
Давясь от еле сдерживаемого смеха, эльфы вытолкали вперёд «героя».
– Господин Клён так ретиво сегодня живописал свои воинские добродетели на… эмм… Каштан, вы не напомните, на каком занятии мы имели честь быть очевидцами красноречия нашего героя?
– Ораторское искусство, – хищно осклабился остроухий с золотой повязкой на лбу.
– Точно! – хлопнул себя по лбу насмешник. – Заметьте, он был сегодня в ударе!
Так вот, настала пора увидеть в деле грозу горских орд. Уверен, наш славный Клён не из числа болтунов, чьи слова расходятся с делами.
При этой фразе у Клёна смертельно побледнело лицо и заходили желваки на скулах.
– Ваш выход, господин Клён!
Ясень вызывающе улыбнулся и протянул «герою» длинный кинжал.
Клён взял клинок, сделал несколько нерешительных шагов по направлению к Джонни и приставил к его груди полоску холодного металла.
Горец увидел нежное бледное лицо и широко распахнутые от ужаса глаза юного эльфа. Перворожденного бил мелкий озноб, отчего дрожал приставленный к груди кинжал. Он почувствовал, как под рубахой проступила первая кровь.