Страница 133 из 290
Капитан бросает предмет Петру. Фридрих смотрит, все еще не понимая, что делает его друг.
– Бери любой кусок бумаги, быстро! – говорит Петро, пытаясь прикрепить зажигалку к центрифуге.
– Вот! – протягивает Фридрих мятый листок.
Петро берет бумажку и кладет ее в центрифугу, поджигая с одной стороны. Огонь распространяется по листку, дойдя до части, ближайшей к арктикуму, который поднимается в электромагнитном поле. Гофман приближается, чтобы лучше рассмотреть эксперимент. Он видит, как огонь расходится по бумаге до ближайшего к ядру конца, она сгорает почти вся. Почти, потому что Петро гасит пламя, оказавшееся слишком близко к его пальцам. Он не мог позволить, чтобы бумага сгорела целиком, выпав из его руки, не зная, как будет восстанавливаться материал вне зоны действия арктикума.
И вот Гофман наблюдает нечто, кажущееся ему чудом. После того, как огонь потух, поглотив большую часть бумаги, его пламя разгорается снова, как будто из пустоты, возвращая ее в изначальное состояние. Даже языки пламени горят как будто задом наперед, так что листок, лежавший на расстоянии примерно 10 см от ядра левитирующего элемента, восстановился, как будто возродившись из ничего, и даже пепел, упавший на дно цилиндра, вернулся в прежнее состояние. Пораженный, капитан смотрит на ученых, улыбающихся своему успеху, но опасающихся за свое будущее.
– Это… невероятно! – восклицает военный, подбирая слова, чтобы описать увиденное. Даже пистолет он опускает, ошеломленный экспериментом. – Если бы мне просто рассказали об этом, я бы не поверил, но я видел! Я видел своими глазами!
– Это значит, что мы свободны от расстрела? – спрашивает Фридрих с опаской.
– Забудьте про расстрел! Вы теперь наше сокровище, в такой беспокойной стране! Представьте себе, это изобретение будет величайшей из всех революций! Оно изменит мир! – возбужденно восклицает Гофман.
Петро и Фридрих облегченно вздыхают. Прототип машины времени в буквальном смысле спас их жизни. Кто знает, может, не так и плохо начать работать на государство, имея гораздо больше денег и лучшую структуру для исследований.
– Кто-то еще знает об изобретении? – спрашивает Гофман.
– Нет, – отвечает Фридрих.
– Хорошо… Пусть так и будет. Этот проект должен быть крайне секретным. Никому не рассказывайте о нем! Я свяжусь с нужными людьми в Берлине, и у вас будет все необходимое для развития машины.
– Мне понадобится моя лаборатория. Там необходимые вещи, – говорит Фридрих, опасаясь, что не сможет вернуться в дорогое ему укрытие.
– Потом разберемся. Пока я занимаюсь этим делом, вы в надежных руках! – отвечает капитан.
Военный открывает дверь и зовет одного из своих солдат:
– Готовьте грузовик. Я отвезу трупы этих ублюдков вместе с их бесполезными вещами, для кремации! – приказывает Гофман и снова обращается
Ученые замерли в опаске: а вдруг он говорит правду?
Гофман снова обращается к ним, объясняя:
– Как я и говорил, нужно соблюдать строжайшую секретность. Пусть лучше они думают, что я вас пытал до смерти, так у них не будет лишних вопросов. Теперь мне нужна ваша помощь. Притворитесь мертвыми и доверьтесь мне!
Фридрих и Петро переглядываются и пожимают плечами. Не имея выбора, они ложатся на пол и закрывают глаза. Гофман накрывает их тканью и зовет солдат, чтобы вынести тела и аппараты и погрузить их в кузов.
– Как думаешь, куда нас везут? – боязливо шепчет Фридрих.
– Не видно. Может, в какую-то секретную лабораторию, раз конспирация так важна, – отвечает Петро.
– И что теперь делать? Мы не можем так просто позволить, чтобы наше изобретение попало в плохие руки. Если немецкие власти присвоят эту машину, они смогут захватить мир с ее помощью! Даже мне, немцу, не нравится такая идея.
– Ну, для этого еще надо изобрести саму машину, на что уйдут годы, а то и десятилетия. Когда все будет готово, мы сможем отправиться во времени и сделать так, чтобы они не смогли ей завладеть, предотвратив все, что мы пережили.
– Но «отменив» все, через что мы прошли и пройдем, не отменим ли мы и, собственно, обстоятельства, которые нас привели к изобретению самой машины?
– Нет, если машина отправится вместе с нами! Представь, мы возвращаемся в прошлое с ней и отменяем все, что происходит прямо сейчас. Мы, путешественники будущего, исчезнем, как только наши действия дадут результат, но у наших теперешних «я» будет готовая машина к нашим услугам! С ума сойти, правда? – фантазирует Петро.
– Да, с ума сойти. Надо хорошенько проанализировать эти возможности. Если случится, как ты предсказываешь, мы могли бы назначить встречу с нашими «я» из прошлого в моем доме, 25-го марта 1919, в 15:00. Это день и час, когда ты ко мне пришел, и мы начали эксперимент. Так можно будет изменить наши с тобой судьбы и предотвратить все эти несчастья, через которые нам пришлось пройти, – говорит Фридрих, потирая свой сломанный нос, его лицо и тело усыпаны синяками и ссадинами.