Конрад Томилин и титаны Земли

Сарануилу в Нью-Босяках нравилось. Невольный, выигравший княжеские выборы и провозглашенный новым правителем Люциферии, прислал его сюда во главе небольшой делегации, которой следовало установить дружеские отношения с местными жителями и ознакомиться с несложными технологиями, лишь незначительно превосходящими технологии, которыми обладали черти. Существенного технологического прорыва Невольный не желал, опасаясь, что это породит в его подданных чрезмерную расслабленность, брожение умов от наличия избытка свободного времени, возникновение прослойки интеллигенции, пытающейся все и вся изменить и переделать на свой манер – в общем, вел он себя уже как настоящий зрелый владыка, мудрый и проницательный. Только нельзя было с полной уверенностью сказать, то ли последняя вещь, которую он хотел, – это еще одна смута после смуты, то ли, примерив одеяния власти, он нашел, что требовать и получать – это не одно и то же, что просить и тщетно мечтать.

За свои заслуги перед новой Люциферией Конрад был удостоен чести быть доставленным в Нью-Босяки на поезде. Благодаря могической силе чертям удалось выстроить временную ветку железной дороги до самой деревни всего за одну ночь, а первым знаком грядущих технологических преобразований был отказ от весел в пользу шестов. Колейно-шестовые составы заходили с невероятной, по сравнению с колейно-весельными скоростью.

Конрада, который с трудом представлял себе, что такое железнодорожный вагон, во время поездки поразили две вещи. Во-первых, феноменальные выносливость и прилежность чертей, без устали толкавших единственный вагон, из которого состоял посольский поезд. Во-вторых, его поразил вагонный туалет, а именно – педальное устройство смыва, которое привело Гномлиха и Конрада в детский восторг. Инструкция по пользованию педалью умещалась в двух надписях: «Для спуска воды нажать педаль» и «После спуска воды получить медаль». За время поездки Конрад и Гномлих получили двадцать шесть таких медалек на двоих.

Одна из них как раз висела на груди спортивной куртки Конрада, поверх которой был наброшен тяжеленный овечий тулуп. Рядом с медалькой, впившись в ткань куртки, расположился орден, врученный Сатаной. Снимать его Конрад не стал именно потому, что это был орден за недружбу с дьяволом.

Контакт биологического разума и разумной энергии в целом удался. Днем посольство перенимало у селян секреты животноводства и хлебопашества. В силу наступившей осени обмен опытом свелся к помощи в уборке урожая свеклы и утеплении хлевов. Но вот вечером из собранной свеклы вываривался отличный первачок, и это убеждало послов, что прибыли они в эту деревеньку совсем не напрасно.

С просветительской миссией к людям Невольный решил не спешить. О людской природе он знал в основном из общения с грешниками, поэтому мнения о данной природе был невысокого. Но отдавал себе отчет, что знает он природу лишь половины человечества. Чем бы он как черт мог удивить и порадовать более праведную его половину, Невольный пока не знал. Заботы, связанные со становлением нового государства, пока не позволяли ему покинуть Люциферию и лично заняться изучением человека. Этот весьма деликатный вопрос был возложен на Сарануила. Тот ограничился пассивным наблюдением, поскольку о такой вещи, как научный метод исследования, никогда не слышал, а досаждать селянам вопросами, которые они могли отнести к праздным или нескромным, считал пока делом небезопасным.

Опорожнив стакан, Сарануил скривился в мученическо-блаженной улыбке.

– А ты – совсем как человек, – похвалил мимику черта Антарих. – Вот рога тебе обломать – так и вовсе не отличишь.

Сарануил довольно засопел. Он всерьез рассчитывал на основание в Нью-Босяках постоянного представительства Люциферии и уже предвкушал многие приятные моменты времяпрепровождения в компании такого расточителя комплиментов, как Антарих.

Внезапно идиллические мечтания Сарануила оказались прерваны покашливанием и бесцеремонной просьбой угостить стаканчиком продрогшего путешественника. Все обернулись на подчеркнуто вежливый в формулировках, но настойчивый в интонациях голос.

– Хм… Новый персонаж? – поинтересовался Сарануил у Антариха.

Тот лишь пожал плечами. У Сарануила же случился едва сдерживаемый приступ ревности к неожиданному претенденту на остатки самогона.

По одежде незнакомца можно было без труда определить, что это – житель внешнего мира, а не одной из местных резерваций. Одет он был по моде позапрошлого года, определил Конрад, что указывало на довольно неплохой финансовый достаток.

Антарих, верный принципам гостеприимства, протянул последние полстакана незнакомцу.

– А теперь назовись, – попросил староста после того, как путник крякнул, охнул и часто-часто заморгал, наслаждаясь послевкусием свекольного напитка.

– Частный детектив Гаджетт Айфонкин, – представился тот хрипящим, еще перехваченным спазмами голосом. – Сотрудник сыскного агентства «Ифан Фасильефич Теряют Квартиру».

Конрад вздрогнул. Франшиза «Ифан Фасильефич» была исконно мошковской и пользовалась в Мошковии изрядной популярностью. Значит, детектив прибыл именно оттуда.

– Разыскиваю некоего Конрада Томилина, – продолжил детектив. – Ага…

Согревшись, Гаджетт стал более внимательным к деталям и обратил внимание на лицо модели, скрывавшейся под тулупом.