Страница 88 из 124
Игоря не было, это принесло толику облегчения. Запутавшись в своих мыслях, Лена скорее боялась увидеть его, чем хотела этого. Он вышел от отца Василия с прямой спиной, глядя перед собой тяжёлым взглядом. Накинул один из висевших на вешалке тулупов и растворился в белом полдне. Конечно, не навсегда. Мужчине нужно размять ноги и заняться чем-нибудь, чтобы привести в порядок голову, но вне зависимости от того, что он решит, Ленка выбрала своё направление и собиралась его придерживаться.
Да, она останется здесь.
- Где они? Где малыши? – спрашивали лежачие.
- Маленькие пророки ушли проповедовать дальше, - был ответ. – А нас посетили большие гости! Сегодня будет праздник.
В центре толпы был кто-то посторонний. Те, кому позволяли силы, вставали, чтобы посмотреть, и Ленка тоже приподнялась, но ничего не увидела.
Песню закончили торжественно, превратив «Тысячи слов, как молитва земная звучат!» в экстатический вопль. Едва он стих, раздались крики:
- Архиерей! Сам архиерей нас посетил!
В дверях своей каморки появился отец Василий, застегнув верхнюю пуговицу на рубашке, поспешил встречать делегацию. Незавязанные шнурки едва не сыграли с ним злую шутку, когда кто-то случайно на них наступил. Ленка, наконец, смогла разглядеть визитёров. Несколько мужчин в чёрных одеяниях шли за статным старцем с обширной седой бородой, укрывающей грудь. Он опирался на деревянный посох с медным набалдашником, с обуви и с пол одеяний отваливался снег. Архиерей осенял всех крёстным знамением, благословлял тех, кто подходил к нему, касаясь пальцами лба, но девушка сразу заметила, как сурово его лицо.
- Я смотрю, божий храм стал приютом для босого люда, - сказал он. Голос был громкий и густой, как смола.
Отец Василий, опустившись на колени, приложился губами к перстню на пальце первосвященника. Увидел болтающиеся шнурки, но не посмел их завязать.
- Как ему и полагается. Для меня большая честь привечать вас в скромной обители.
Святой отец огляделся, щёки его были бледны, но глаза сияли.
- Отслужите для нас молебен?
- Молебен, в этом месте? – взгляд архиерея полз по лицам. – Здесь собралось много хороших, добрых и простых людей. Заблудившихся овец, которых нужно вернуть на путь истинный. Пойдёмте, поговорим.
Старец и его свита прошли в хозяйственные помещения, откуда появился отец Василий. Когда процессия скрылась из виду, толпа восторженно загомонила.
- Молебен! Молебен от самого архиерея!
Две женщины из тех, что помогали накануне устраивать её с максимальными удобствами, подошли к Лене и принесли воды в пластиковых бутылках и несколько томатов. Одна взяла её за руку.
- Преподобный Сергий славится своими речами. Он строг и скуп на слова, но в них сила. Ты сама услышишь. Может, и он, тот, что в небесах, услышит. Поймёт, что не все люди жестоки. Что есть среди нас те, кто способен слушать и слышать. Верно ведь?
Дарье – так звали эту женщину - было слегка за тридцать. Не смотря на это, количество морщин превышало все разумные пределы, а волосы, которые она забирала в тугой пук, напоминающий вилок капусты, тронула седина.
Подошли ещё несколько женщин. Ленка почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она привыкла к тому, что везде и всегда вокруг неё образовывалась своего рода зона отчуждения. Женщина на поздних сроках беременности никогда и ни у кого не вызывала чувство спокойствия – даже до того, как всё покатилось в тартарары.
Сейчас же в чужих глазах она видела надежду на то, что первосвященник сможет обратить существо в утробе Ленки обратно в человеческого детёныша. Они словно заранее предвкушали этот ритуал, и хотели теперь показать, будто и до божественного перевоплощения принимают её такой, какая она есть.
Стало противно. Захотелось, чтобы вернулся Игорь и одним своим злобным видом отогнал этих куриц от её ложа.
- Не хватает воздуха, - сказала она, попытавшись встать. Ей не помогли – будто и вовсе не слышали. Прихожанки смотрели на неё сверху вниз и что-то говорили, каждая на свой лад, но одновременно. В чём-то это напоминало хор бредущих, но если последние были едины в своём множестве, то женщины прибывали как будто каждая в своей личной, толстой скорлупе.
Ленка собиралась уже закричать, когда появился архиепископ. Он был у отца Василия не более пяти минут. Служители (почему-то Лену так и тянуло назвать их монахами) выстроились в два ряда, образовав подобие коридора до самого притвора. Лицо первосвященника казалось куском камня, настолько крепко были сжаты его губы. Старец достал из-под бороды икону в серебряном окладе на длинной цепочке, подняв её над головой, продемонстрировал собравшимся. Потом быстро пошёл к выходу, в то время, как служители отталкивали желающих получить благословение. «Службу!» – закричал кто-то с задних рядов, и призыв тут же подхватили. Краем глаза Ленка заметила отца Василия. Его шевелюра и борода пламенели на фоне бледной кожи, словно священник увидел мертвеца.
Архиепископ вдруг встал, как вкопанный. Посох дважды стукнул о пол, и Ленка с возрастающим страхом поняла, что он смотрит прямо на неё.