Тронутая

За долгих два месяца любой бы сошел с ума, я должна превратиться в овощ от их экспериментов. Но почему я остаюсь в сознании?  Готова молиться, что бы перестать предавать значение всему, что происходит.

Дважды в неделю усаживают коляску, снова пристегивая фиксаторами. Не понимаю к чему это. Ведь я никогда не пыталась сбежать, напасть или скомпрометировать кого-то. Но оковы заставляют других держаться на расстоянии. Смотрю на них, как они лезут на стены от вечного нахождения здесь, считают это наказанием, лишением свободы, даже не подозревая, насколько они счастливее меня.

Коляску подкатили к окну с решеткой, что давно не очищали, скорее всего, никогда. Старая листва, запутавшаяся между прутьев, какие-то ветки, перо птицы. Интересно, какой птицы. Какая к черту птица. Я начинаю рыдать, о своей нормальной жизни, в которую больше не вернусь. Моё место в штате компании, скорее всего, уже передали другому специалисту. В моей квартире давно не вытиралась пыль, я больше не попадут в бар со своими коллегами, якобы друзьями, впрочем это последнее о чем я сожалела. Как больно однажды получив немного больше чем они, оказаться ненавистной. Я считала их своими друзьями. Почему никто не приходит ко мне. Никому не интересно, что со мной, как я тут?

- Почему плачешь?

Пытаюсь сморгнуть слезы с глаз, сильно зажмуриваясь.

Смотрю на собеседника. Может быть новенький, поэтому не избегает меня, как остальные?

- Плачешь. Почему? Повторяет парень, продолжая неуверенно улыбаться.

С трудом получилось прокашляться и заставить горло издавать нормальные звуки, а не хрип.

- Потому что я здесь. Потому что не понимаю того, что хотят сделать эти люди со мной. Потому что устала от странной терапии.

-Ты больна, тебя вылечат и выпустят, совсем скоро, вот увидишь.

Его уверенность в собственных словах сбивает с толку.

На меня смотрел блондинистый парень, даже аномально блондинистый, словно его волосы выкрашены белой водоэмульсионной краской. Большие голубые глаза.

Улыбнулась через слёзы.

Неожиданного собеседника можно оценить как симпатичного, даже очень. Интересно, какая у него история? Может как я - суецидник? Или в военкомате сыграл в дурачка? Наблюдаю изумленный взгляд, словно для него, наш речевой контакт, такое же невероятное событие, как для меня.

- Таких, как я не выпускают, их упекают в больницу для развлечения, а когда игрушка ломается, она уже не способна вернуться к нормальной жизни.

- Не говори так, тебя выпустят, уже скоро.

- Откуда такая уверенность?

Парень дважды дёрнул головой, будто отмахиваясь от мухи над ухом. Потом шикнул.

- Демон придет за тобой.

Распахнула широко веки. Что - демон?

- Но откуда ты...

Увидев, как к нам направляться санитар резко отвернула голову от парня, прекратив зрительный контакт.

Санитар обеспокоенно подошёл ко мне и очень быстро повез в сторону грузового лифта. Нажал на кнопку -2. Подвал, нет, ниже, чем подвал. Не знаю значение этого помещения. Металлическая коробка два на два, где я остаюсь абсолютно одна. В чем смысл этой терапии мне не рассказывали. Впрочем, как и смысл любой из терапий, которые со мной проводят. Но я полюбила свою коробку. Это единственное место, где можно спокойно привести мысли в порядок, помимо своей камеры, где потом еще долгое время стараюсь придти в себя от полученных травм. Коробка мой шанс проверить свое сознание на потерю деталей своей личности, без чьего либо присутствия, полностью сосредоточившись на результатах опроса собственной памяти.

Начинаю все с начала. Я Фролова Мара Алексеевна. Мне двадцать шесть лет. Специалист, в сфере продажи недвижимости. По факту агент. Но в очень крупной компании. Родителей нет. Никаких несчастных случаев. Быстротечная болезнь в вперемешку с алкоголизмом. Они решились на ребенка слишком поздно, в результате мама умерла от проблем со здоровьем. Еще бы – родить девочку в 34 года. Отец продержался на алкоголе до моего двадцати трехлетия.

В 21 год окончила университет, 2 курса пройдя по ускоренной программе. И получив, красный - попала в свою компанию, где 5 лет работала агентом по продаже недвижимости. В счёт будущих бонусов, полгода назад, генеральный дал денег на покупку студии. Что мне только не приписывали. И секс с начальством, и приворот и даже шантаж. Но по факту я просто находила крупных клиентов с долгосрочным сотрудничеством, выводя компанию на более высокий уровень доходов.

Работа - это все, что у меня было, я как долбаная фанатичка с утра до вечера занималась расширением горизонта своей деятельности. Но ничего кроме редкой похвалы начальства и ярой ненависти остальных коллег не видела. А после квартиры в центре, все как с цепи сорвались и даже те, кого я считала друзьями. Старалась абстрагироваться, не обращать внимание, терпеть, пока однажды не произошёл нервный срыв, и я не подожгла свою машину с собой внутри. Мне захотелось к нему, к своему демону. Одиночество, депрессия, и бутылка Бакарди. Всегда и везде чужая, всегда одна, всегда сама по себе. Я знаю, что нужно сгореть, это сродни навязчивой идеи, которую из ночи в ночь вселял в мой воспаленный разум, тот самый демон. И в одно мгновение я сломалась. Надоело одиночество. Но машину не так просто поджечь, как показывают в блокбастерах.

Теперь я чебурашка

Мне каждая дворняжка...