Тронутая

Наша игра в нормальную беседу, между мной и доктором, наконец закончилась. Первое время я действительно надеялась, что дебильная система здравоохранения в реальности способна помочь. Даже испытывала чувство благодарности за личную аудиенцию у главврача. Вскоре его разговоры со мной начали приобретать более откровенный характер. Что я выяснила для себя? То, что моей прежней жизни нет и, не будет. Думаете, в психбольницах лечат? Забудьте о выздоровлении, здесь делают все, чтобы ты, и помышлять перестал о стабильной жизни. Из тебя вытравят последнюю каплю того, что делало тебя социально нормальным человеком.

Если ты ведешь себя странно, тебя накачают, если ты ведешь себя адекватно, тебя обвинят в симулянстве и снова накачают, до тех пор, пока ты не будешь вести себя странно, чтобы опять накачать.

Все началось, когда они поняли, что не выходит сломать меня. Любой другой человек уже потерял бы в себе личность, но мой упрямый организм, раз за разом старался отфильтровать пагубные остатки вводимых мне препаратов. Привычный рацион питания состоит из капельниц. Думаете, я знаю хоть одно лекарство, которое в меня вливают? Нет. Я могу уже по ощущениям от первой капли, попавшей в кровь, определить, что меня ждет. Галлюцинации, апатия или сон. Сон это самое спасительное, что меня ждёт, вернее кто мне ждет во сне.

Чёрные глаза, словно залитые тушью. Без намека на белые ореолы глазного яблока и цветной радужки, огромные чёрные склеры. Идеально ряд ровных зубов с острыми крупными клыками. Хищник. Выпуклости над надбровными дугами плавно увеличивающиеся в области затылка и переходящие в слегка изогнутые рога на теменной зоне. Образ сочетается с безупречной человеческой внешностью: прямые густые черные брови, подчеркивающие упрямый и полный уверенности взгляд, нос с легкой горбинкой, придающий образу хозяина нрав хищной птицы. Я сплю и я счастлива, ведь последняя капля свободы оставленная мне, это именно сон, в котором вижу образ, он преследует меня чертову кучу лет, просто однажды появившись в моих снах больше не покидал разум. Никогда не воспринимала его как ужас, скорее ждала, что он придет, и будет смотреть в мои глаза, мою душу. Там в подкорке сознания я придумала его, назвала своей любовью, и даже хранила ему своеобразную верность, ведь за долгие годы не смогла влюбиться не в одного мужчину. Сравнивая каждого кавалера со своим паранормальным идеалом. Я не слышала его имени, не знаю, существует ли он на самом деле, естественно не в такой дикой интерпретации, которую выдумал мой воспаленный мозг. Откуда приходит этот мужчина, так сильно отличающийся от нормального. Но я знаю, что должна сгореть в огне, чтобы оказаться с ним рядом. Он показал мне. Каждое его появление в моём разуме откликается теплом, восторгом и желанием. Все что он дарил во сне абсолютно противоположно тому, что получала от него бодрствуя. Меня ломает то, что его нет, не существует, ненавижу лишь потому, что никогда не встречу, не прикоснусь, не услышу его голос. Безумие. Как не крути, а странность его присутствия стала для меня своего рода заманчивым предложением поспать. Чем длиннее моя ночь, тем счастливее - день Они не разнюхали о моём призраке. Возможно, именно их методы лечения родили его в моем сознании, заставив поверить в то, что он был со мной намного дольше, чем я прибываю в этом месте. Интересно как сильно возрастет коэффициент моей невменяемости, если врачу удастся выяснить, что я брежу демоном, ради которого стремилась сгореть в той проклятой машине? И что они предпримут, увеличат дозу, выпотрошат память?

Я ходила по психологам, пыталась найти корень его появления, хотела вытащить этот образ из своей головы и одновременно до ужаса боялась уснуть и не встретиться с ним. Черт возьми, я даже отказывалась спать, только, чтобы избавиться от его навязчивого присутствия, злилась на его существование, просила дать мне спокойно жить. Но все прекращалось, потому что я банально скучала. Как идиотка плакала на его груди, просила прощение за свое поведение, а он все так же безмолвно, ничего не требуя, просто находился рядом.

Резко открыла глаза. Организм невозможно обмануть. Добровольный и принудительные сны сильно отличаются друг от друга. Хотя бы взять пробуждение. Ничего кроме усталости, тошноты и головокружения. Возможно, есть лекарства более мягкого действия. Но на такую как я, их тратить не станут. Отвратительная физиономия санитара приблизилась к моему лицу на непозволительное расстояние, обдав меня не менее омерзительным дыханием из смеси сигарет и котлетнопельменного запаха. Замутило.

- Четверг. Сегодня купаемся малышка.

В этом проклятой богом больнице позволяли мыться всего один раз в неделю. И я скорее была рада этому факту, потому что мытье у меня тоже было по индивидуальному сценарию, что в корень отличалось от стандартного группового похода в душевые. Не могу втолковать себе в мозг, зачем все эти меры предосторожности и абсолютная обездвиженность моего тела.  Может  - я опасна?  Просто не помню что творю? Может у меня  шизофрения и моя вторая личность как раз и есть тот самый маньяк убийца с ведром тестостерона и жаждой убивать?

-Твоя ванна уже готова.

Кушетку устанавливают по центру опустевшей душевой кабины. Предыдущие посетители были тут не так давно, о чем говорит влажный воздух, стекающие капли по кафельным стенам, и аромат мыла. К кому-то приезжали родственники и тайком передали душистый брусок. Зажмурила глаза, представив, что именно этим ароматным мылом меня помоют, но все тщетно. Отрезвляющее начало. Меня окатывают мыльной водой из ведра, после дважды чистой ледяной, снова приходит санитар, снимает с меня мокрую больничную рубашку и штаны, сальным взглядом шаркая по всему моему телу, иногда давая порезвиться своим рукам на груди или между ног. Это первое время вызывало дикий шок и истерику, вскоре поняв, что именно эту реакцию от меня ждет чудовище, я научилась абстрагироваться от процесса. Он же, не видя моей реакции, быстро теряет интерес к занятию. Так и не получив свою порцию возбуждения, санитар надевает на меня чистую, пахнущую хлором пижаму.