Страница 117 из 149
- Потому что других не знаю.
- И пойдём мы по этому мосту именно в день солнечного затмения? – догадалась я, присаживаясь на один из камней, которых здесь было превеликое множество.
- Именно.
- Ты мне даже теперь не скажешь: зачем тебе сантии Чернобога?
- Не скажу. Для твоего же блага.
- Ты хочешь их украсть? – предположила я.
- На кой они мне? – удивилась ведьма. – Поверь, сантиям лучше и дальше оставаться там, где они находятся сейчас.
Мы замолчали, потому что подошли наши сопровождающие. Гелаев заставил меня подняться:
- Не сиди на холодном.
Дамаскинская вздохнула:
- Наур, Люция – волчица, они не мёрзнут даже в лютые морозы. Не забыл?
Но мужчина был непреклонен. Заметив, что он расстёгивает свою куртку, собираясь постелить её на камень, я подскочила.
- Пойдёмте в машину?
В микроавтобусе было тепло, тихо пело радио. Гуляя в горах, несмотря на слова ведьмы, я продрогла. Благодарно кивнула Хасану, протянувшего чашку с горячим чаем. Наур сел напротив.
- Попробуй.
Я с интересом и опаской разглядывала красный фрукт в его руках.
- Что это?
Мужчина аккуратно и уверенно разрезал незнакомый плод. На ладони упали красные зёрнышки.
- Это гранат.
- На танелер похож, - заметила я.
Лилея вздохнула, поглядывая в окно:
- А это он и есть. Только у нас земной гранат со временем изменился: стал меньше и темнее.
Наур переложил зёрнышки на белую одноразовую тарелку.
- Ешь.
- Я бы не рискнула, - вновь встряла ведьма. – Помниться, в каком-то мифе мужик таким образом женился на красотке, лишив её возможности вернуться домой.
- Что? – я тут же убрала руку.
- Разве я похож на Аида? – вскинул чёрную бровь Наур.
- О! Точно! Аид - бог поземного царства. Вспомнила! – обрадовалась Лилея.
А я взгрустнула, думая о том, что ждёт нас завтра. Взяла зёрнышко, попробовала.
- Вкусно.
Мужчина улыбнулся:
- …
В саду гранатовом
Цветов благоуханье,
Здесь соловей поёт
Любовные признанья...
Своей любимой в том саду
Цветок граната в косы я вплету...
И, здесь, в тени гранатовых ветвей,
Открою тайну сердца ей...
Я застыла, не донеся руку до рта. Мне впервые в жизни читали стихи. Я даже заслушалась. И не только я.
- Оху..! - выдохнула Дамаскинская, уставившись на Наура, потом легонько шлёпнула себя по губам: - Ой, простите!.. Не передать словами мой восторг и восхищение, господин Гелаев!
А я не знала, как мне быть. Будь мы на Гебе, уже давно вежливо отшила бы настойчивого кавалера. Но здесь боязно. Мы в определённой степени зависели от них и их благосклонности. Не то чтобы внимание стража было неприятно, но сейчас не до флирта. Во-первых, пугал завтрашний день. Во-вторых, даже если Пекло выжжет чужой запах с меня, Стах узнает всё через мои мысли. А у нас и так только-только что-то начало получаться. Осторожно посмотрела на мужчину:
- Наур, завтра я вернусь домой. Я волк, я не могу здесь остаться.
- А хотела бы?
Хороший вопрос! Я ответила честно:
- Нет. Там мой дом. Там моя семья. Мой любимый волк.
Мужчина огорчился. Замолчал, но всю дорогу до города продолжал бросать влюблённые взгляды. Когда Верховная выпроводила их, заявив, что хочет отдохнуть, я была ей даже благодарна. В номере ведьма с недоумением посмотрела на меня:
- Во запал мужик! Чем ты их берёшь? То Карнеро с ума сходит, то Гелаев.
…Во второй половине дня мы гуляли по местному городку, с интересом наблюдая за жизнью землян. Я слушала краткие замечания и пояснения ведьмы. С её помощью купила несколько сувениров, радуясь, что у нас есть официальное разрешение Светлых. Недалеко от центра нашли небольшое пустующее кафе. Пока ждали заказ, пересматривали покупки.
- Кому ты купила кофе? – я покрутила твёрдую упаковку с характерным запахом.
- Подруге, - ответила Дамаскинская без обычного ёрничанья.
Я не показала своего удивления. Каждый вправе дружить с кем хочет. Может подруга Дамаскинской ведьма, которая часто бывает на Земле, вот и пристрастилась к популярному здесь напитку?..
- Что это? – женщина заинтересованно посмотрела на подарочную упаковку.
- Книга об оружии. Для Стаха. Сам кинжал я купить не могу, поэтому выбрала книгу с яркими иллюстрациями. Думаю, ему понравится.
Лилея понятливо хмыкнула.
- Да ему из твоих рук даже рулон туалетной бумаги понравится! - потом спросила: - Почему ты вернулась к Карнеро?
Я гладила шероховатую упаковку, вдыхая особенный запах, который есть только у новых книг.
- Не знаю.
- Не знаешь или не хочешь сама себе признаться, что всё ещё любишь Стаха Карнеро? – усмехнулась ведьма. - До сих пор помнишь того обходительного красавчика: доброго, любящего, внимательного. Хочешь верить, что он именно такой, а не та сволочь, которая измывалась над тобой целую зиму.
Украдкой глянула на Дамаскинскую:
- Ты, наверное, думаешь, что я слабохарактерная дура, раз осталась с ним после этого?
И неожиданно передо мной предстал совершенно другой человек: серьёзный, собранный, с умными и неимоверно грустными глазами. Лилея склонилась ко мне:
- А тебе не похер, что я думаю, Люц?! … Как только мы тут закончим, я вернусь в Лунгаг, и мне по большому счёту будет всё равно, с кем ты живёшь. Думаешь, другим есть дело до тебя?.. Плюнь. Если ты простила волка, если чувствуешь, что сможешь простить, – прощай. Живи и наслаждайся жизнью с любимым мужчиной, – она подхватила чашку, а потом с громким стуком поставила её обратно: - Понимаешь, у каждого свой предел прощения. Кто-то за “дуру косорукую”, сказанную в сердцах, рвёт многолетние отношения, а кто-то может найти в себе силы простить серьёзную обиду и попробовать снова быть счастливым.