Страница 18 из 38
Заголосили уже: «Слова, слова кмесу!»Вышел молодой кмес. Мало дисциплинированные полечи продолжали гудеть между. Кмес похож был на посаженного на шесток петушка: всё оглядывался да шею драл. Глядел, когда коня приведут. Привели.Конь – не чета Яше, но и того жалко. Знал Родим, сейчас ему кровь пустят, гадать будут, удачно ли пойдёт вражда. Темелкен, видел краем глаза Родим, кулаки сжал: коней, как людей, любил.Только неладно пошло, придержать коня не догадались, вырвался он из нетвёрдых рук кмеса, кровью его залил. Кто постарше, головами качать начали. Понял Родим, что перебежчики к Своераду пойдут теперь, мол, не удержал раненого коня кмес, тяжёлый будет бой, много крови прольётся, рисковать стоит ли? А конь уже пал с тяжким хрипом в пыль. Глаза закатил. Кмес – молодой петушок – закричал: победа, мол, будет. Словно сомневался, что, если коню жилы вскрыть, сдохнет ли?Родим видел, колеблются многие, торговые особенно. Стоит ли молодой кмес рода своего? Если бы знали, что примет Своерад отступное… А то ведь и не примет. Ладно бы данью обложил – под корень срежет. Ратников много у него, на всех готовой земли не напасёшься. С восхода степняки теснят, на север пути холод закрыл, на юге – племена сильные, чужие. Куда пригоднее соседей с готовой земли согнать, своим дать.А тут брюхо коню вспороли. Кишки комом упали. Хороший знак, удачный. Кто понимает – ближе подошли. Похоже, что не покинули боги, хоть кмес слаб – дело верное будет. Загомонили полечи, оживились. И у Родима ком с сердца упал – к Своераду не побегут. А то ведь побил бы и безоружных. Видал его раза два Родим. Хватило. Морда у Своерада красная, глаза жёлтым жиром заплыли, похоже, что и сердце в жиру искать пора.Посмотрел побратим на Темелкена, а тот белее мёртвого, так коня ему жалко. Приобнял его: «Ладно, ладно, Темелька…» Увёл, пока шумели. Негоже было, чтоб поняли полечи, что не только лицом чужой он им.n