Догонялки

К Синдерелле Ивановне мы так и не попали, потому что только залезли в лифт и начали ругаться с пассажирами за то, что они толкаются, включился наш мрачный вестник: громкая связь.

Говорил для всех знакомый и даже, как оказалось, для кого-то любимый голос Зуммерова:

- Прошу пассажирский состав обратить внимание на нижеследующее сообщение: всем людям, имеющих проживающих на Земле родственников, надлежит как можно быстрее связаться с ними, ввиду того, что через два часа по местному времени корабль окажется недоступным для связи с Землей, из-за большого от нее удаления и других причин, каковые при желании могут быть разъяснены вам астрономами.

Люди в лифте перестали пихаться и ругаться и позеленели.

- Предугадывая недовольство людей и их сомнения в благополучном исходе дела, - безжизненно вещал капитан, - командование приняло решение провести голосование: продолжать ли преследование отдаляющегося иного разума, прервав при этом связь с Землей, или повернуть назад. В связи с этим я прошу всех без исключения написать на близнаходящейся стене слово «да» или, напротив, слово «нет». На голосование отводится пять минут.

Связь щелкнула и умолкла. Мы все уставились на стенки лифта.

- Что писать-то, как вы думаете? – робко спросила у меня пожилая дама.

Я собралась с духом и, припомнив уроки риторики, заявила с большим апломбом:

- Конечно же, надо лететь дальше! Какой смысл проделать такой путь, чтобы потом ни с чем поворачивать назад?! Нет! Их надо догнать, и мы их догоним, и покажем, как издеваться над нами!

- Правильно, правильно, - быстро согласился со мной весь лифт, опять входя в агрессивное настроение, а высокий хмурый мужчина задумчиво добавил:

- И потом, что нам толку от связи с Землей – разве она нам помогла хоть чем-то, когда корабль болел?

- Да ничем не помогла! – злобно подхватило несколько голосов. – Давайте дальше лететь, что уж теперь…

- Да, лучше уж дальше, - тихо сказала Денеб и нацарапала на стене слово «да». То же самое вывела я и сагитированный мной лифт, и почти тут же опять заработала громкая связь. На этот раз это был штурман.

- Молодцы, ребятки, а я думал, вы сдрейфите! – весело объявил он. – По результатам голосования решено лететь дальше. Против были только тридцать человек, ну ничего, мы до них доберемся…

«Логвин Эдуардович»… - раздался где-то вдали от микрофона смутный голос Зуммерова.

- Шучу, - хихикнул штурман. – Короче, давайте быстренько прощайтесь со своими предками где-то на полгодика, особенно не горюйте, а лучше чешите на смотровую площадку: мы летим через шикарную туманность, как увидите – сразу про всех родственников забудете!

ГЛАВА 38

- Валенька, ну зачем ты согласилась на этот полет? – всхлипывала мама. – И как я могу оставлять тебя без родительского присмотра на целых полгода? Я же тебя знаю, ты обленишься и перестанешь учиться…

- Не перестану!!! – заорала я в ответ. Орала я отнюдь не от злости, а от того, что иначе бы мама меня не услышала, потому что вокруг меня стоял громкий гвалт, прерываемый слезливыми воплями и завываниями.

Я, с компьютером-тетрадкой на коленях, находилась за столиком в лекционном зале пятого этажа. Туда собрали весь корабль, из психологических соображений, чтобы люди не прощались с родственниками в одиноких отсеках, а могли поделиться горем друг с другом, что облегчало процесс расставания.

В известной степени этот метод оказался эффективным, и большинство людей действительно думало не столько о своем горе, сколько о том, как надо крикнуть, чтобы их услышали.

- Почему у тебя так шумно? – спросила мама.

- Из психологических соображений! – взревела я. Мама вздохнула:

- Мы с папой будем скучать.

- Вот именно, - согласился папа. У меня на глаза навернулись слезы.

- Я тоже буду скучать, - пробормотала я.

- Что-что? – хором недослышали родители.

- Я буду скучать тоже! – четко сказала я.

- Что ты будешь, Валечка? – переспросила мама.

- Скучать!!! – завопила я.

- А нельзя ли потише, вы здесь не одна! – сердито загавкали на меня со всех сторон.

- Сами орете! – огрызнулась я и повернулась к экрану.

- Ну ладно, давайте прощаться, передавайте привет Ирине Марсовне!

- Бубубубу, - сказали родители.

- Что? – переспросила я.

- Передадим! – крикнула мама и помахала мне рукой.

- А ты не хочешь попрощаться со своими школьными подругами, или с тетей? – озабоченно спросила вдруг она.

- Пожалуй, нет, – отказалась я, потирая горло. – До свиданья, мам, до свиданья, пап.

- Подожди. Валенька, а кто это у тебя за спиной? – испугалась вдруг мама. Я тоже струхнула и обернулась. Сзади стоял штурман, посвистывая и заплетая себе новые косички. Он одарил моих родителей мимолетной улыбкой и представился:

- Логвин Горгоньев, штурман Анунушки, приятель вашей дочурки.

Лица обоих родителей выразили подозрение.

- Очень приятно, - смурно сказала мама. – Значит, вы прокладываете путь кораблю?

- Ага, - согласился штурман. – Да вы не обращайте на меня внимания, все равно вы меня еще нескоро увидите вживую. Посмотрите лучше, какая у вас Валька удалая стала. А какой она мне стишок написала, просто класс!

- Какой еще стишок ты ему написала? – нахмурилась мама, и тут экран начал гаснуть.

- До свиданья! – успела сказать я родителям, и компьютер-тетрадка окончательно потух. Связь с Землей была прервана на неизвестно сколько времени.

Шум в зале мгновенно стих, и стала, наконец-то, слышна успокаивающая музыка.