Страница 46 из 51
– Не всё так плохо, поверьте. Я, конечно, не очень люблю все эти фразы про дождь и радугу, но знаете, со временем действительно становится легче. Нужно просто пережить, поплакать, повыть, но при этом всегда верить, что утро наступит. Оно всегда наступает, – он положила свою ладонь на его руку. – Верьте мне. Я это пережила. Ещё недавно, совсем недавно, я считала, что жизнь моя закончилась, а теперь… я радуюсь.
– В самом деле? В самом деле радуешься?
– Да. Я встаю утром и радуюсь. Я поняла, что от моих страданий мало проку. Папу они не вернут. И вряд ли он там счастлив от того, что я здесь плачу.
– Там? Ты всё-таки веришь в там?
Оксана удивлённо распахнула глаза:
– Значит, верю. Ведь я же это сказала. Значит я верю…
***
Оксана пришла домой в достаточно растрёпанных чувствах. От разговора, произошедшего в кафе, остался какой-то непонятный осадок. Неприятный? Нет, прислушалась к себе Оксана. Приятный? Опять-таки нет. Что-то непонятное было в этом разговоре, что-то смущающее её душу. Мужчина показался Оксане симпатичным, но, конечно, ни о каких далеко идущих последствиях этого знакомства она не задумывалась, попили вместе кофе и ладно. Он всё-таки почти поклонник. А у неё есть Евгений, они уже почти что встречаются. Правда, нерешительная сторона Оксаны ещё водит парня за нос, то приближая к себе, то отталкивая равнодушно, но решительная сторона уже сказала своё «да». Наташа откровенно одобряла Женю, Нина с ним ещё не встречалась, но Оксана была уверена, что и Нине он понравится. Главное, чтобы наличие у Оксаны Нины не оттолкнуло Евгения. Если Нина напугает парня, то парень явно не тот, кто нужен Оксане.
– Знаешь, – сказала Оксана Наташе. – Мою книгу сегодня снова купили. Первый раз… после Миши. И даже автограф взяли. Смешно, у меня и автограф.
– Ничего смешного, скоро фильм выйдет, ещё не раз придётся расписываться.
– Ну фильм выйдет нескоро, если, вообще, выйдет. В кинематографе всё так неопределённо, – вздохнула Оксана. – Как и в жизни.
– Ты опять затосковала? – запереживала Наташа.
– Нет, просто этот покупатель, он меня позвал кофе с ним попить.
– И ты пошла? – оторопела Наташа. – А Женя как же?
– Просто кофе. Отказать было неудобно. Он книгу взял и вообще, – неопределённо махнула рукой Оксана. – Женя тут ни при чём.
– Так что с ним не так?
– Он заставил меня думать, даже больше – оправдываться за то, что я думаю. И мне показалось, что я думаю неправильно.
– Что неправильно ты думаешь? – не поняла Наташа. И испугалась. Она всё время боялась за Оксану. Постоянно. С того самого дня, когда Олив с Михаилом рассказали ей об Оксаниной болезни. То есть сначала она, конечно, боялась не за Оксану, сначала Оксаны она боялась. Но потом, когда Оксана, уже излечившаяся, пришла, чтобы забрать Нину и Наташу заодно, она боялась за неё. Потому что жалела. А потом ещё и полюбила.
– Нет, нет, – правильно поняла её Оксана. – Болезнь не вернулась. Они и правда мне помогли. Олив и Михаил.
– Ты что? Простила их? – удивлённо-радостно посмотрела Наташа. – Ведь ты говорила, что это они во всём виноваты, они…А я тебя разубеждала. Они и в самом деле хотели помочь. Даже этот… Олив, братец мой названый. Они приходили ко мне потом, просили совета как… у человека. Почти всемогущие, по нашим меркам, и такие беспомощные перед твоей болезнью.
– Да. Помочь.
И снова Оксана смотрит перед собой невидящим взором, как бывало когда-то. И снова этот взгляд пугает Наташу. Нина, приехавшая на коляске, смотрит на женщин, потом берёт Наташу за руку и уводит из комнаты. Оксана остаётся одна. Она вспоминает. Она Катя. Катя, которая в автобусе думает о своём отце. Она хочет рассказать о нём Оксане. Но Оксаны нет рядом, её нет на соседнем кресле. Она внутри её, Кати. Она всегда была внутри. «Почему вы не назвали меня Катя?» Папа лежит на полу с перекошенным лицом. Обширный инсульт. Катя выходит на остановку возле больницы. Она ждёт автобус. Ей холодно и страшно. Она одна. Совершенно одна. Ей нужен кто-то. И этот кто-то появляется. Оксана.
Соседка. Что-то не так. Оксану увозят. Или это Катю увозят? Где папа? Какая-то больница. Сколько? Дом. Всё хорошо. Она выздоровела. Где папа? Она Оксана, кто же ещё? Нет никакой Кати. И папы нет. Дом инвалидов. Нет, Оксана велит не забирать, им не справиться.
Больница. Всё хорошо. Она Оксана. Да, она понимает, что была больна, это от расстройства. Теперь всё хорошо. Соседка наблюдает. Всё хорошо. Обманули? Мы их обманули. Переехать подальше от соседки. Подальше, а то она догадается и снова нас разлучит.
Я – Катя. А я – Оксана. Смешно, что мы так похожи. Книжный магазин. «Бука». Олив. Михаил. Падший и настоящий. Молитва услышана. Кто? Непонятно. Уходите все. Я одна. Я хочу быть одна. Всё ложь. И Оксана. И Олив. И Михаил. Какой Первый? Какая мудрость? Папы больше нет. У Первого? Зачем? Не верю. Уходите все. Наташа. Нина. Всё хорошо.