Страница 23 из 51
– Может быть, съездим в В.? – предложила Оксана Михаилу. – Ты там когда-нибудь был?
– В В.? – вздрогнул Михаил. – Нет, не был, но я не…
«Нет!» – вскипел голос в ухе. – «Никаких В. Мало в больнице валялись из-за тебя?»
– С удовольствием съезжу! – назло голосу сказал Михаил.
– Закроем магазин на денёк, Катьку с собой возьмём, а то она, горемычная, совсем у меня зачахла, – весело произнесла Оксана.
– Катю? А не лучше ли нам съездить вдвоём? – рот Михаила слегка искривился.
– Мне жалко её, пусть развеется, – Оксана пристально посмотрела в глаза мужчины. – Может быть, мы лучше тогда тебя не возьмём?
Голос в ухе даже засмеялся от счастья: «Молодец, девка!»
– Хорошо, хочешь с Катей, поедем с Катей, – твёрдо сказал Михаил, ему внезапно захотелось показать кукиш голосу в ухе, но, во-первых, голос этого явно не увидит, а, во-вторых, это явно не его, не Михаилов, способ.
Голос в ухе погрустнел и задумался. Михаил вздохнул, рассеянно поцеловал Оксану в щёку и покинул книжный магазин. В. – духовная столица православного Урала. Если после посещения ещё даже ненамоленного, не так давно выстроенного храма произошло то, что произошло, чего ждать от посещения В.? Но согласиться с голосом Миша просто не мог себя заставить.
***
Троицкий собор в-ского кремля не поражал своей мощью и убранством, но он воистину был прекрасен в своём скромном белом великолепии. В золотых куполах, резвясь, играли солнечные зайчики, стройная колокольная башенка гордо поднимала свою голову над жёлто-красными деревьями, которые ревниво старались перетянуть на себя внимание прохожих. Это был замечательный день, пахнущий холодом, листвой и счастьем.
Михаил радовался, словно дитя, пиная опавшую с деревьев одёжку ногами. Оксана же, твёрдо усвоившая, что в лежащей на земле листве давно уже размножились вредные насекомые и болезнетворные микробы, лишь снисходительно поглядывала на своего расшалившегося спутника.
Катерина отказалась составить компанию Михаилу и Оксане, справедливо решив, что третий всё-таки лишний. Оксана немного расстроилась, Михаил, напротив, обрадовался этому обстоятельству.
Они медленно бродили по городу, оставив посещение храмов и монастырей напоследок. Глядя на всю эту невозможную осенне-православную красоту, Оксана почему-то думала о людях, лишённых зрения. Она, Оксана, с трудом могла себе представить, как бы она жила, утратив возможность созерцать это волшебство. Эмоции переполняли душу и тело и изливались из её уст восторженными междометиями. В такие моменты вся жизнь казалась женщине чудесным и незаслуженным подарком, хотелось хоть как-то отблагодарить небо за возможность существовать в этом мире, и Оксана раздавала милостыню щедрой рукой под одобрительный взгляд Михаила, поддерживающего её свои непосредственным участием в этом благом деле. И хотя женщина знала, что кое-кто из просителей, стоит ей только отвернуться, помчится со всех ног за недоброй бутылочкой дешёвого пойла, она продолжала дарить часть своих денег им, раз уж она не могла передать им свою сегодняшнюю радость.
Михаилу было весело. Они с Оксаной вошли в маленькие ворота Свято-Николаевского мужского монастыря. Михаил не знал, можно ли, употреблять слово весело, когда находишься в таком месте, но тем не менее ему было весело. Весело от улыбающихся лиц монахов, проходивших мимо, весело от колокольного звона, льющегося сверху, весело от счастья, которое плескалось в зеленоватых глазах молодой женщины с каштановыми вьющимися волосами.
«Лето я провела хорошо,» – думала на обратном пути Оксана шаблонной фразой первых сентябрьских ученических сочинений. Хотя никакого лета уже в помине не было.