Космос. Марс

— Меня ты больше не обманешь.

Молчанов приблизился к нему. Представил, как бьет Покровского по лицу, кровь фонтаном брызг вылетает из распотрошенной раны вместе с осколками зубов. Молчанов жаждал увидеть эту картину.

— Я отдаю тебе прямой приказ, положи это, иначе застрелю, — с холодной стойкостью сказал Покровский.

— Давай, — кивнул Молчанов. — Посмотрим, как ты и это объяснишь.

Покровский на этот раз дернулся, кадык его зашевелился.

— Проверь перемещения.

— Думаешь, я опять куплюсь на мухлеж с датчиком? — Молчанов яростно усмехнулся.

— На этот раз это правда.

Молчанов швырнул дубинку в Покровского. Тот успел выставить руку и заслонить лицо. Дубинка угодила ему в предплечье с глухим толстым звоном.

Покровский рыкнул и сжал челюсти от боли. Молчанов выжидал. Покровский приставил дуло ко лбу Молчанова и надавил. Молчанов не двигался, смотрел Покровскому прямо в глаза.

— Он никогда бы не покончил с собой, — сказал Молчанов.

Покровский молча отдалился, снял со стены модуль—компьютер Стивенсона и бросил Молчанову. Молчанов открыл последнее сообщение, записанное сразу после того, как Стивенсон и Молчанов расстались.

На видео Стивенсон обращался к жене. Он просил прощения за то, что собирался сделать.

“... если я не сделаю этого, то не смогу дальше жить. Надеюсь ты когда—нибудь поймешь. Люблю тебя и девочек.”

— Он изменил курс посадочного челнока. Отклонение триста километров от точки посадки. Вот взгляни сам.

Молчанов поднял уставший взгляд на экран.

— Это бессмысленно.

— Он спятил и хотел убить всех вас.

В модуль одновременно влетели Нака и доктор Пател. Они с ужасом посмотрели на пистолет в руке Покровского. Тот убрал его за спину. Нака бросилась к Молчанову и обняла его. Молчанов вырвался из ее рук и улетел.

— Приведи его в порядок, — сказал ей Покровский. — Вы мне скоро понадобитесь.

***

Спустя час экипаж снова собрался в главном модуле. Покровский гладко побрился и сменил спортивный костюм на более подходящую для командира спецодежду. По привычке все, включая Покровского, расположились вокруг того места, где обычно располагался Скотт Стивенсон. Неловкая пауза продолжалась всего несколько секунд, после чего Покровский вылетел из полукруга и занял место командира, обведя взглядом всех присутствующих. Он будто сканировал их мысли, пытался понять доверяют ли они ему. На Молчанове его взгляд остановился дольше чем на других.

— У нас еще будет время скорбеть по Скотту.

Молчанов неконтролируемо промычал.

— Буря миновала, мы выжили. Когда отключился Щит большая часть электроцепей выгорела.

Покровский прервался, закусил губу, затем продолжил:

— На долгое время обесточился реакторный модуль. Я проверил показания датчиков трижды. Семьдесят процентов топлива потеряно.

Ричард Пател опустил голову. Покровский вывел на голографический экран схему.

— Топлива достаточно для разового включения двигателя чтобы скорректировать курс. Через шесть дней мы должны выйти на орбиту, а значит нужно разгонять реактор сейчас, иначе Марс расплющит нас. На обратный путь топлива у нас нет.

Покровский покосился на Наку взглядом, излучающим одновременно ненависть бортинженера Покровского и вынужденную сдержанность командира, обязанного мыслить трезво, не поддаваться эмоциям и находить решение даже в безвыходных ситуациях. Эти две личности все еще боролись внутри Покровского и о победе одной из них говорить было рано. Именно Нака Миура предложила идею гравитационного захвата против которой Покровский выступал. Он винил девушку во всем случившемся с кораблем. 

Нака не выдержала напора его обвиняющего взгляда и отвернулась. Покровский обратился к сообщению от ЦУПа и зачитал.

— Они приняли решение. Все члены экипажа высаживаются на планету. Никто не остается на корабле. ЦУП анонсирует разработку беспилотного грузовика, который доставит нам топливо для реактора. Когда это произойдет экипаж вернется на корабль, запустит реактор и вернется домой.

Покровский замолчал, дав время каждому переварить услышанное.

— А что гласит неофициальная версия? — спросил Молчанов.

Он мельком взглянул на Марс, который только что появился в иллюминаторе. Ответ пришел к нему до того, как заговорил Покровский:

— Мы останемся там навсегда.

Наступила тишина.

— Марс вышел на стадию удаления от Земли, — заговорил доктор Пател. — Стартовать раньше, чем через восемнадцать месяцев они не смогут. Грузовик будет здесь через двадцать четыре. К тому времени закончатся запасы еды.