Страница 189 из 202
Хильма
1
Она упустила, как поцелуи друга стали требовательнее, жёстче, алчнее, как Дисглейрио сдавил её талию. Альда упёрла ему в грудь шлем, пытаясь отстранить, но Дисглейрио выбил кабассет у неё из рук. Её оглушило звоном, она зажмурилась, подняла руки к ушам, но Рейнольт перехватил за запястья и грубо толкнул на козетку. Зачем она здесь?... Альда схватилась за обитую кожей спинку, пытаясь сесть, но лишь сбросила книгу. Взгляд выхватил заглавие. «Прекрасная Незнакомка». Истеричный смешок прорезался сквозь слипшиеся от страха губы.
Рейнольт придавил её собой так, что перехватило дыхание. Альда толкнула его в грудь, но с тем же успехом могла стукнуть по панцирю. Бессильные руки прижало к подушке на козетке. Ужас связал всё её тело. На радость другу… насильнику! Плечи больно обожгло алчными поцелуями, кольнуло остриями клыков, когда Рейнольт потянул вниз атлас платья. Так просто оно не далось, и негодяй оставил его, явно до времени. Его голова нырнула куда-то ей под подбородок, волосы защекотали кожу, острие носа нажало между ключицами, ринулось вниз к груди. Альда дёрнулась, хныкнула, её будто рассекали и тут же жгли жаром алчной пасти.
— Не н-надо! — Пискля, ничтожество, ей хватало сил противиться только Берни, у которого и в мыслях не было брать супружеский долг силой.
— Довольно ломаться! — Дисглейрио сдёрнул с неё туфли, смял юбки, стянул чулки одновременно с обеих ног. Альда поджала их, но тот рывком распрямил и от лодыжек до колен вонзал в кожу кусачие поцелуи. Она всхлипнула, когда его губы добрались до внутренних сторон бёдер, лён панталон защищал их последнюю минуту. Глаза обожгло льдинками слёз, неужели это случится вот так, не с тем, не там, насильно, с болью и ужасом?
— Нет! Я прошу, Дисге… Дисгрей… Берни!!!
Рейнольт замер. Сердце пропустило удар. Имя мужа выступило щитом? Прервало злое дело? Опершись локтями о края козетки, графиня Оссори осмелилась приподняться. Движение оказалось роковым. Чёрное, быстрое, хищное выгнулось над ней, удушая звериным запахом, дрогнуло и намертво придавило к козетке. Горячие, твёрдые пальцы дёрнули завязки панталон. Альду бросило в жар стыда и ужаса, в горле заклокотал крик, вырывающийся прерывистыми хрипами. Она забилась всем телом, рот Дисглейрио накрыл её губы, опаляя их, не давая вздохнуть. Не ной, плакса! — словно бы рявкнул над ухом Берни. Изловчившись, графиня Оссори вонзила зубы в нижнюю губу Рейнольта и дёрнула на себя.
Сон сорвало с лица липкой паутиной. Альда дёрнулась. Подальше от этого ужаса, от цепких, сильных, ранящих рук! Память не щадила её, и раз она не желала вспоминать наяву, насильник возвращался во сне. Сделав над собой усилие, Альда открыла глаза, разжала кулаки, выпуская складки одеяла. Её тут же окутал белый, до рези в глазах, свет. Утро или уже день? Боль забилась в висках и затылке. Альда зарылась лицом в подушку, прохладную, немного влажную. Дисглейрио Рейнольта она прогнала только из сна, но как прогнать его из яви? Рональд её не слушал, не верил. Альда облизнула губы. Кровь насильника, казалось, навсегда на них останется. Тогда это отрезвило Дисглейрио, заставило отступить. Тогда, но теперь ли? Что будет по возвращении в Блаутур? Альда со злостью сжала края подушки, оторвавшись от неё, села в кровати. Рональд в другой комнате, и она всё расскажет ему, сейчас.
— Рассказать супругу действительно стоит, хотя собеседник из него ужасный, понимаю, — участливо отозвались на блаутур мягким, гортанным голосом.
От неожиданности Альда вскрикнула, подалась назад. Из-за массивных книжных стеллажей к ней выходил мужчина. Высокий, одетый в богато вышитый халат и обутый в домашние башмаки, в руках он держал круглый поднос. Книжные стеллажи? В испуге Альда обернулась к окну за спиной. Тоже круглое, оно было затянуто по краям ледяными узорами и показывало только голубое небо и кружащих в нём чаек. Никакой городской площади, никаких мостиков с ковкой и башенок академии. Альда спала в чужих комнатах.
— А это вам, прекраснейшая. — Мужчина протягивал Альде исходящую сладким ароматом серебряную чашку.
Серые глаза смеются, под ними пролегли тени усталости, аккуратные усики вторят улыбке бледных губ.
— Мессир Людвик, — узнала Альда. Горячая чашка оказалась у неё в руках, колдун же отступил на шаг и с напускным смущением отвёл глаза.
Испуг запоздало сменился обжёгшим щёки стыдом. Свободной рукой Альда притянуть к себе одеяло и прикрыться им до подбородка. Тёмно-синюю ткань одеяла украшали протканные золотой нитью узоры из завитков трав. А где её платье? На ней лишь сорочка... Альда чуть не выронила чашку.
— Нет-нет, опережу ваш вопрос, чудеснейшая. Вы спали невиннейшим сном, я лишь уступил вам свою спальню. Ваше платье вместе с запиской я отправил в ваши комнаты.
— Отправили платье? — Мысли роились в голове стайкой снежинок, холодные и колкие, они таяли, едва Альда успевала их поймать. Её платье само плыло через дворец, сжимая в рукаве записку. Какой вздор, конечно его отнесли со слугой! Бал, её кружили в танце за танцем, а ещё она угощалась вином... часто... до путаницы мыслей. Ужасно, но она совсем не помнила, как покинула бал... А что же Рональд? Не знает? Записка!