Страница 30 из 35
Помню.
И, вздохнув, Лиза вычеркнула второй вариант.
*
Петькину футболку Варя сбросила, косу распустила, раскинула по плечам. Подошла вплотную к своему отражению в зеркале, приложила ладони к ладоням, протянувшимся с той стороны бытия. Пытливо смотрели тёмно-зелёные глаза оттуда на юную обнажённую женщину здесь.
- Женщина, - шевельнулись губы и язык, проверяя на вкус и плотность каждый звук. - Жен-щи-на. Ты - жен-щи-на.
Да, я женщина, и у меня будут дочь и сын, сначала дочь, светло-рыженькая смешулька, а после сын - темноволосый егоза. У меня... у нас. Я могу быть мамой, я стану мамой. И мамой меня сделают мой муж и мои дети.
Она положила холодную после стекла ладонь на низ живота, погрузилась вниманием в тело. "Как это - быть беременной?"
"Узнаешь", - пришёл откуда-то ответ, и юная женщина улыбнулась. Таинственно и чуть лукаво.
Дома она уже была одна, Петя ушёл, но прежде они тщательно убрали все следы его присутствия - только футболку его Варя себе оставила. Через час должна прийти домработница, а ещё парой часов позже - возвратиться родители.
"Мать и папа, конечно, всё узнают и всё поймут. У меня вон и на лице выражение какое-то другое. Ну и пусть узнают. Это моя жизнь. Они меня для того и родили, чтобы я прожила свою жизнь. Для того и я однажды рожу наших с Петей детей".
Зазвонил мобильный. "Лиза" - увидела Варя на экране вместе с фотографией тётки.
- Ну, ты как? Готова?
- Да.
- Пусть папа мне наберёт, когда они выдохнут, ладно?
- Ок.
- Давай, - тётка будто хотела добавить что-то ещё, но прозвучало одно:
- Удачи.
- И тебе, Лиз.
Ирина вряд ли могла бы сказать, что в скороговорке консьержа ударило сильнее -то ли "здесь был этот, рыжий", то ли "родственница ваша с соседом вместе вечером пришла, а уходила утром". Наверное, ударило всё-таки первое, второе вскипятило кровь. А потому на Варю обрушилось цунами.
Дочь сложила руки на груди и молча пережидала крики матери. Игорь, кулаками стиснувший виски, в какой-то момент глянув на Варю, не то восхитился, не то позавидовал её выдержке. В итоге осталась только гордость за дочь. Жену удерживать он и не пытался - ей необходимо было дать проораться: только так отпустит боль.
- Ты предала нас! - выкрикнула, наконец, Ирина.
- Мне уйти? - спокойно спросила Варя.
Мать хотела было ещё что-то крикнуть, но тон дочери остановил.
- Ма, если я тебе так невыносима, не вопрос - уйду. И всё, тебя больше никто раздражать не будет.
Тишина налилась, налилась невыносимым молчанием... лопнула!
- Куда уйдёшь?! Как ты смеешь?!
- Я тебе неприятна. Тебе не нравится, что я думаю, делаю, как поступаю. Давай я уйду и не буду тебе мешать.
- Ты не можешь уйти!
- Да ла-а-адно.
- Игорь! Почему ты молчишь! Скажи ей!
- Ирочка...
- Молчи!
- Ирочка... Да, Варя очень своевольная. Но, наверное, было неправильно с нашей стороны требовать от неё больше, чем нужно?
- Всего лишь не встречаться с этим... рыжим! А она его - в дом! Вечером! Наутро он тоже был здесь!!!
- Мать, не истери, а? Отца пожалей. Не нравлюсь я тебе такой - окей, я уже ушла.
Варя подхватила на плечо школьный рюкзачок, взяла Чунин поводок и пакет с её едой.
Ирина метнулась к двери, заслонила собой выход:
- Нет! Нет!
- Ма, зачем я тебе?
Этого тихого вопроса Ирина не выдержала. Сказалось всё - и полдня на самолётах, и толкотня аэропортов, и два подряд шока, и схватка с дочерью. Как же тяжело - рожать... Она едва удержалась, чтобы не завыть в голос, но тут рядом оказался Игорь, прижал жену к себе, принялся укачивать, что-то утешительное говорить вполголоса...
Варя стояла, смотрела на них, таких родных и беззащитных сейчас. Было ли стыдно? Нет, она не сделала ничего позорного. Была ли счастлива? А с чего? Чувствовала ли гордость победы или свободу? В победе всегда горечь, а свобода - ненастоящее слово. Выдумка для наивных. Нету свободы в реальности - есть только возможность самому выбрать себе тяготу.
Дочь обняла родителей. Погладила выступившие на обеих спинах позвонки. И тихо сказала:
- Я вас люблю.
Дрогнула Ирина, потянулся к дочери отец.
- Да, девочка наша, да. И мы тебя, очень. Живи по своей душе, а мы, если что, всегда поможем. Правда, Ир?
Судорожный вдох - и на выдохе:
- Да.
*