Страница 28 из 35
- Тем более, что сейчас позвонит Павел и позовёт в сказку.
Что это - ветер в лицо, ноги едва касаются земли, а сердце холодеет в тревожной радости? Влюблён! И мчишься, мчишься к той, единственной, не замечая ни колотья в боку, ни ноющих коленей, ни луж под ногами и скользкой грязи. Всего этого просто нет! Мир - для тебя. А ты - для неё. Той, к которой сломя голову...
Петька шпарил от автобуса через парк, дороги не разбирая. Наконец-то удалось свалить из гостей - мама сжалилась над несчастным видом сына и попросила всех извинить его: "Срочные дела в городе. Экзамены скоро, вы же понимаете". Будущие родственники поняли, разумеется - да и будешь ли перечить, когда физически человек вроде и рядом, но в действительности - далеко-далеко. Парень сутки из телефона не вылезал, и как только стало возможно, распрямившейся пружиной прянуло тело туда, где находилась душа.
Варя ждала его. Тётка предлагала помощь с Чуней, но Варя всё объяснила - и Лиза не без облегчения осталась дома: ломило, лихорадило, тянуло прилечь. Да и ребята пусть вдвоём побудут - когда ещё всё так удачно сложится. Взрослевшая под кадры любимых в семье "Доживём до понедельника" и "Вам и не снилось", Лиза горой стояла за любовь вообще и за эту в частности.
В первый раз после простудной отсидки Варя решилась выйти на улицу. Рядом Петя нёс Чуню на руках. Задерживаться не стали - и только щеночка с извечным собачим послушанием оправилась, тут же ушли в дом.
Наелись заказанными суши, напились чаю, насмотрелись "Игр престолов"...
- Пойдём спать, - просто сказала Варя.
Выдала Пете зубную щётку из всегда имевшегося в доме запаса, а сама пошла раскладывать свой диван. Второй подушки не было, так что в наволочку оказались запихнуты вещички из комода - и в таком виде отправились на сторону, которую Варя отводила себе. Там она и притулилась - у стеночки. Натянув до подбородка одеяло и вся став слух и осязание. Пижамка то казалась лишней, то единственно сейчас возможной. Ногам в носочках было холодно, она быстро вышмыгнула из постели, натянула вторую пару - и юркнула обратно. Подхватилась снова - включила ночник в изголовье и опять замерла.
В комнату осторожно вошёл Петя. Чуня завозилась в своей коробке, пропыхтела что-то спросонья и шумно плюхнулась спать дальше.
Петя на цыпочках почему-то подошёл к постели, застыл, прислушиваясь к себе, Варе. Посмотрел на ночник. Варя кивнула. Он выключил лампочку, торопливо стащил с себя джинсы и толстовку, пихнул их куда-то в сторону. Тихонько, бочком присел на краешек кровати. Варины глаза мерцали над натянутым до носа одеялом. Трепеща весь, парень приподнял его край, помедлил ещё чуть - и аккуратно вытянулся рядом с девушкой.
Миг-другой - и они придвинулись друг к другу. Прижались. Прижались ещё. Теснее и теснее, всеми рельефами тел. Пригрелись.
Вздохнули.
И уснули.
Весь день Павел места себе не находил. Не помогла ни дыхательная гимнастика, ни ароматы тибетских благовоний - Лиза их присоветовала, чем-то больше они её привлекали, нежели индийские. Павел, кажется, догадался - чем: мягче они были, на душу ложились лучше.
Лиза, Лиза...
На финальном за этот день приёме Павел уже совсем почти извёлся - даже пожалел в какой-то момент, что не перенёс его. На чистом профессионализме провёл этот приём психолог - чего очень не любил: не оставалось тогда от работы ощущения исполненности. Да и клиент, показалось, уходил не таким, как надо бы...
Лиза, Лиза...
- Вы дома? Я с работы выезжаю - заеду?
- Паша, я, - она и хотела сказать, насколько самочувствие оставляет желать лучшего, что тянет в горизонталь и чтобы никого и ничего, но смолчала. - Приезжайте.
Услышав Лизу, Павел и успокоился, и встревожился одновременно - как обычно у любящих. Успокаивается та часть души, что болеет без любимого. Но тревожится - болеющая за него.
Усталость в голосе. Или нехорошо ей. Женщина ведь, с неизбежной гормональной свистопляской. Даже у крепких самых голове случается побаливать, а Лиза-то... Павел улыбнулся, вспомнив, как ещё совсем недавно возмущался, насколько же Лиза вне его мужских запросов - и насколько теперь всё иначе.
Так, ладно. Ей бы сейчас чайку хорошего... Психолог открыл ящик, где секретарь хранил посуду и прочее для угощения клиентов, достал стоявшую отдельно коробку, покопался в ней, перекладывая в свою сумку пакеты. Шалфей. Душица. Зверобой. Цветки клевера. Мята. Чабрец? Да - и чабрец.
- Паша, ну и ароматы! Вы у лесной колдуньи в избушке побывали? - улыбнулась Лиза, открыв дверь. Улыбка вышла слабоватая, но искренняя.
- Почти, - с той же шутливой интонацией отозвался он. - У одного чародея, которого научила одна ведьма...
Говорят, чего ни утворишь только ради улыбки на любимом лице. Особенно такой - с искоркой. Зовущей! Правду говорят, чистейшую правду.
- Паша, до чего вкусно.
- Это оно ещё маловато настоялось. Вот часа через два...
- Да к тому времени я это всё выпью уже!
"Господи, что бы ещё сделать или сказать, чтобы она снова засмеялась?" Но он просто -спросил: