Страница 57 из 86
— Спускайте их на воду, быстро! — Работа в доках кипела. Три практически законченных корабля готовили к спуску. Всё свободное пространство было заполнено молчаливой толпой. Прижимая к себе детей, эдайн и эльфы безмолвно наблюдали за спуском.
— Есть! — Радостный выкрик быстро погас под опасливым шиканьем. Первый корабль плавно съехал вниз, черпнув носом воду.
— Быстро! На корабль! — Орофер махнул рукой, и вереница эльфов и эдайн потянулась вперёд.
— Скольким здесь хватит места? — Эльвинг стояла рядом, наблюдая за посадкой.
— Думаю, трем сотням, — мрачно ответил Орофер, избегая смотреть на неё. Правительница побледнела и обвела взглядом толпу на площади.
— А сколько их здесь?
— Не меньше двух тысяч. Сколько осталось в городе, боюсь даже представить. А еще армия…
— Нам бы этих спасти, — сурово бросила Эльвинг, поворачиваясь к докам. Отыскав среди них знакомое лицо, она подозвала мужчину к себе. — Сколько у нас кораблей в доках?
— Четыре, но на двух даже мачты ещё не крепили. — Жующий бороду плотник, казалось, думал о том же, о чем и правительница. — Прикажете спускать?
— Спускай. — Эльвинг сцепила руки в замок, выдохнула и мягко улыбнулась проходящей мимо семье.
— Ты бы тоже поднялась, — обеспокоенно проговорил Орофер.
— Когда придёт время. — Сколько раз за сегодня она повторяла эту фразу? Когда придёт время, она выйдет из дворца. Когда придёт время, спрячет детей. Когда придёт время, ответит за всё. Когда. Придёт. Время. Глубокий зычный звук разнесся над городом. Эльвинг вздрогнула, толпа вокруг взволнованно загудела. Этот рог был им не знаком.
— Они прорвались, — прошептал Орофер в ответ на её невысказанный вопрос. — Скорее, надо поторопиться, иди на корабль!
— Проследи за посадкой, — побелевшими губами произнесла Эльвинг и медленным шагом направилась к скалам, отчётливо выделяющимся на чернеющем небе. Орофер проводил её долгим взглядом, но ничего не сказал. Пусть побудет одна. Пусть подумает.
Забравшись наверх, Эльвинг остановилась, обращая свой взор на гибнущий город. Здесь, на море уже поднимался рассвет, Гавани же еще лежали во тьме, окутанные дымом от тысяч костров. Огонь уже подбирался к дворцу: почти весь построенный из дерева, город не устоял. Где-то там, у стен, на улицах города, гибли её воины. Гибли те, кого она своим решением отправила умирать. Она отвернулась и посмотрела вниз, на скалы, вокруг которых плескалось неустанное море. Оно забрало у неё мужа, заставив подменить любовь к мужчине любовью к бездушному камню. Прижав руку к груди, сжимая в ней Сильмарилл, Эльвинг обратилась взглядом к противоположному берегу залива, чувствуя, как обрывается сердце — там, у пещер, что считались неприступными, в сереющей мгле бродили яркие огоньки. Добрались. Её детей постигла та же участь, что и братьев… Подняв голову к небу, Эльвинг выкрикнула:
— Эарендил! Где ты, когда так мне нужен?! Забери меня с собой! — и, не раздумывая, оттолкнулась от камней, стремительной белой птицей падая вниз.
***
— Смотри! Корабли спускают! — Амрот показал на неуклюжие суда, покачивающиеся на волнах. На некоторых уже ставили паруса, пытаясь поймать переменчивый ветер.
— Надо задержать армию, — прорычал Трандуил, отбивая очередной удар. — Дать им время!
Из ополченцев, что прибежали на берег первыми, не выжил никто. Воины, что привёл с собой Трандуил, отбивались из последних сил, с отчаянием наблюдая за тем, как откуда-то сверху прибывают новые и новые нолдор.
— Синголло! Смотри, это же Синголло! — Амрот подпрыгнул от радости, не в силах скрыть широкую улыбку. Трандуил тоже облегченно выдохнул — он боялся признаться самому себе, но с другом уже мысленно простился. Тот же, казалось, погибать сегодня явно не собирался, пробиваясь с горсткой эльфов к оборонявшимся. Воспользовавшись небольшой заминкой в рядах противника, вызванной полыхнувшими от стрелы бочками прямо перед их глазами, разведчик оказался рядом с друзьями.
— Что стали?! Бежим! Надеюсь, в доках догадались оставить ворота открытыми!
Отчаянный бросок — и они уже внутри, заперли за собой тяжелый засов, прислонившись к воротам, тяжело дыша и переглядываясь, понимая, что долго этот хлипкий забор не выстоит.
— Там ещё остался корабль! — Один из эльфов выскочил из доков, куда бросился в первую очередь. — Скорее! Мы сможем его спустить!
— Надеюсь, они оставили его для нас, а не потому, что он дырявый, — проворчал Синголло, толкая корабль по доскам в воду. Скорее это было небольшое одномачтовое суденышко, чуть больше лодки, но намного меньше корабля. Столкнув его на воду, эльфы поспешили на борт, карабкаясь по веревочной лестнице.
— На весла! — скомандовал Амрот, единственный их всех, кто умел ходить под парусом. Воины споро заняли места на лавках, вставляя весла в уключины и медленно выводя судно из доков.
— Я убил Амраса, — ровно проговорил Синголло, становясь рядом с Трандуилом и глядя на обугленный город. Пожары внизу уже прекратились, стелясь серым дымом по земле. На небе медленно разгоралась заря, окрашивая воду в розовый.
— А я Амрода, — в тон ему ответил Трандуил.
— Мы спасли немало жизней. — Синголло похлопал друга по плечу, кивая назад на сгрудившихся на борту воинов. Вдруг он замер, сжимая плечо друга: — Смотри! Это же…
Тонкая фигурка легко прыгала по сгоревшим обломкам корабля, размахивая рукой стоявшим на берегу эльдар. Выглянувшее солнце лизнуло лучом, заставляя вспыхнуть пламенем волосы.
— Нарэлен, — прошептал Трандуил, чувствуя, что на душе становится спокойно и хорошо. Жива.
Лодка медленно удалялась от берега, пытаясь догнать корабли, что сгрудились у выхода из залива. Нарэлен становилась всё меньше, если бы не ярко-рыжие волосы, её едва ли можно было бы различить среди остальных эльфов, сгрудившихся на берегу. Ветер налетел, яростным порывом толкая корабль, заставляя растрепаться густые рыжие волосы эльфийки. Трандуил не успел понять, что случилось, почувствовал лишь, как дрогнуло сердце и сам дёрнулся, глядя, как Нарэлен удивлённо смотрит на грудь, в которой еще дрожит стрела. Покачнувшись, она взмахнула руками и упала в воду.
Гавани Сириона давно скрылись из глаз. Корабль ровно летел по морю, рассекая прозрачную гладь. Синголло стоял рядом, заслоняя друга от взглядов: воины не должны видеть, как их командир плачет.