Баба вне Закона

- Где был, там меня уж нет, - отмахнулся тот и полез было на печь.

- Наша-то очнулась, - вдогонку бросила старуха.

- Что говорит? - оглянувшись на жену, замер Афанасий Наумович на полпути.

- Песни пела и плясала, - фыркнула та. - Ничего не говорит. Ели дышит... Я даже имени ее спросить не успела. Пущай отдыхает.

- И то верно, - согласился старик и взобрался на печь.

Утром старики едва выглянули из-за занавески, как обнаружили девушку сидящей за столом. В наброшенном на плечи овчинном полушубке-безрукавке Аглая задумчиво смотрела в окно, подперев голову кулаком.

Кряхтя с печи спустились хозяева и девушка повернулась к ним лицом.

- Доброе утро, - улыбнулась Настасья Захаровна, привычно повязывая платок на голову.

- Здравствуйте, - тихо ответила Аглая, морщась от колющей боли свежих ран.

- Здравствуй, красавица, - крякнул старик, разглаживая усы и подсаживаясь к столу напротив девушки.

- Ишь ты, старый кот, - пробурчала старуха. - Портки бы хоть надел.

- Под столом не видать, - отмахнулся Афанасий Наумович, не сводя с Аглаи любопытных глаз. - Ну, давай знакомится.

- Аглая, - криво улыбнулась девушка.

- Афанасий Наумович, - снова разглаживая усы, представился хозяин. - А это бабка моя... Настасья Захаровна... Насть, подала бы чего к столу, а?

- Ага, - буркнула та и скрылась за дверью в сенях.

- Как самочуйствие? - поинтересовался старик. - Гляжу, на поправку быстро пошла. Поднялась спозаранку. Настя волшебные травки знает, хоть и образование у ней городское. Ветеринар она. В колхозе с восемнадцатого года работала, а до этого у барина нашего... Ох, хороший у нас барин был... расстреляли, понятное дело.

- А вы, Афанасий Наумович? - с улыбкой спросила Аглая у болтливого старика.

- А я, девонька, агроном и бывший председатель колхоза, - важно заявил тот. - А до революции был егерем у нашего барина... Ох, хороший у нас барин был... да я уж говорил.

- Афанасий Наумович, - тихо спросила девушка. - А как я у вас оказалась?

- Занятная история, - ухмыльнулся в усы старик. - Я на рыбалку с утра пошел. Люблю, знаешь ли порыбачить... А накануне всю ночь русалки снились. Насте еще сказал, мол, к улову видимо. И пошел стало быть на реку.

- Когда это было? - уточнила Аглая.

- Да третьего дня, с самого утра, - ответил Афанасий Наумович, недовольно нахмурившись за то, что девушка перебила его рассказ. - Подхожу к реке, значит. Есть у меня там место любимое. Прикормленное... А тут ты, Аглаюшка. Лежишь в камышах, не жива не мертва. Исподняя вся в пятнах крови, да дырах... Я ж говорю, егерем у барина служил. Да живую душу в беде никогда не брошу. Сердечко твое послушал... Тук-тук, жива стало быть. Я тебя в охапку и домой побег. Ну, а дальше уж Настя выходила, пока ты сама в чуйства не вернулась.

Старик поднялся со скамьи и подошел к рыбацкому плащу. Он некоторое время рылся в карманах, а затем вернулся обратно к столу и положил перед Аглаей две гильзы.

- Вот, глянь-ка, - хитро прищурившись, сказал Афанасий Наумович. - Я ж говорю, егерем у барина служил. Глаза подслеповаты стали, да кое-что еще примечают.

- Люгер, - тихо пробормотала девушка, прочитав марку патрона на задней стороне гильзы.

- Ничего мне рассказать не хочешь? - спросил старик, взглядом указав на кисти рук Аглаи и тем самым отметив наколотый на указательном пальце девушки перстень с короной.

- Я... это, - пробормотала Аглая, быстро спрятав руки под стол.

- Я не сужу, - отрицательно замотал головой Афанасий Наумович. - Каждой твари свое место в нашем бренном мире... Только и нам с Настей, согласись, еще пожить хочется. А на нары в нашем возрасте мало говоря не с руки попадать.

Аглая оперлась руками, намереваясь подняться на ноги, но из-за острой боли сморщилась и бессильно опустилась обратно на скамью.

- Мы тебя не гоним, - поспешил заверить старик. - Сил наберешься и ступай куда посчитаешь нужным. Только нам бы хотелось знать с чем дело имеем. Понимаешь?

- Понимаю, Афанасий Наумович, - кивнула девушка. - Вы не волнуйтесь, я уйду, как только смогу. За вашу доброту, правда, отплатить ничем не смогу, но помнить буду.

- Нам и не нужно ничего, - отмахнулся тот. - Наш век не долог остался.

В избу вернулась Настасья Захаровна и поставила на стол крынку со свежим, парным молоком. Затем она принесла полбуханки хлеба и принялась хозяйничать у печи.

- Спасибо вам, Настасья Захаровна, - тихо сказала Аглая.

- Поправляйся, милая, - оглянувшись, улыбнулась старуха.

- А мы тут пока мест побалакали о том о сем, - признался Афанасий Наумович.

- Заболтал старый? Надокучил? - пожалела та, снова улыбнувшись девушке.

- Что вы, совсем даже нет, - пожала плечами Аглая.

- Афоня, - окликнула Настасья Захаровна мужа. - Поглядел бы в сундуке... Там Зоюшкины платья кой-какие остались. Думается, в пору пришлись бы.