Страница 5 из 8
- Спасибо, - улыбнулась девушка.
- Рука не поднималась выбросить, - тяжело вздохнула старуха.
Аглая молча кивнула и отвела взгляд в сторону. Афанасий Наумович поднялся из-за стола и скрылся за длинной, в пол, занавеской. Громыхнула тяжелая крышка сундука, зашуршали старые газеты, громко чихнул от поднявшейся пыли хозяин гостеприимного дома.
Вернулся Афанасий Наумович с целой кучей женским платьев и сам приодевшись в штаны, кумачовую рубаху и пиджак, перешитый из офицерского кителя.
- А ты куда вырядился, старый кот? - рассмеялась Настасья Захаровна.
- Не для тебя, старая. Не раскатывай губу, - отмахнулся тот. - Не кожный день молодая барышня у нас в гостях.
Аглая поймала насмешливый взгляд старухи и обе женщины откровенно, вслух рассмеялись.
После сытного завтрака Афанасий Наумович вышел на крыльцо перекурить, оставив женщин наедине. Настасья Захаровна тотчас же подсела поближе к девушке и заглянула той в глаза.
- Аглаюшка, - полушепотом сказала старуха. - Мы тебя не гоним, но и ты нас пойми...
- Я все понимаю, Настасья Захаровна, - опередила ее Аглая. - Мне уже гораздо лучше... Я уйду сегодня.
- Есть куда идти? - все же сочувственно спросила та.
- Есть, - неуверенно ответила девушка. - Мне... в Москву надо, а там...
- Автобус только завтра утром будет. Сегодня уже опоздала, - предупредила старуха. - Переночуешь и, если в силах, ступай себе с Богом.
- Спасибо вам еще раз за все, - улыбнулась Аглая.
Настасья Захаровна поднялась из-за стола и продолжила заниматься домашним хозяйством. Аглая же вышла из дома, все еще неуверенно переставляя ноги и держась за стены.
Выбравшись на свежий воздух впервые за несколько дней, девушка присела на ступеньку крыльца и вздохнула полной грудью. Из-за мгновенно кольнувшей боли она сморщилась, стиснув зубы, и обхватила себя обеими руками.
- Эх, отлежаться бы тебе еще, - пробормотала Аглая самой себе.
Неожиданно, она услышала голос Афанасия Науновича, разговаривающего с кем-то за сараем.
- Врать не буду, сам не видывал, - говорил старик. - Но мужики говорили, что там добра всякого завались...
- Брешешь, Наумыч, - ухмыльнулся незнакомый Аглае мужской голос.
- Золото, картины, ковры, - начал перечислять Афанасий Наумович. - Денег тыщи и даже... как его... забыл... эта, о! Янтарная комната.
- Большевики-поди давно все растащили, - не верил незнакомец. - Сколько лет прошло!
- Все, да не все, - ответил старик. - Барин-то у нас хороший был... Дальновидный.
Аглая прищурилась, внимательно прислушиваясь к невинной болтовне старика с односельчанином.
- Брешешь, Наумыч, - снова ухмыльнулся сосед.
- Вот тебе крест! - рассерженно ляпнул Афанасий Наумович и, как догадалась Аглая, не видя собеседников, набожно перекрестился.
Улыбнувшись деревенским байкам, девушка с трудом поднялась на ноги и вернулась в избу.
В то же время с другой стороны сарая подпирал стену плечом пробивной парень Юрка "Торпеда". Увлеченный беседой и распитием "чекушки" с комбайнером Терентием, Афанасий Наумович и не подозревал, что этим разговором о тайной сокровищнице бывшего барина, он подписал себе смертный приговор.
Юрка "Торпеда" потер руки и злорадно ухмыльнулся в предвкушении легкой наживы. В сапогах гармошкой, в брюках с напуском, телогрейке и модной по тем временам "малокопеечке" - крохотной кепке с козырьком и пуговицей на макушке, бандитский наводчик быстро засеменил прочь.
В одной из пустеющих деревенских изб Юрку давно поджидали вооруженные до зубов подельники с угрюмыми от голода лицами.
Влетевший в избу Торпеда с ходу заглотнул содержимое граненного стакана и, занюхав рукавом телогрейки, торопливо доложил о разговоре комбайнера и бывшего председателя колхоза.
- Да дело плевое, - уверил Юрка старшего. - Нужно только слегка нажать на деда и тот выложит все детали, как на духу... Да и харчи у него в хате водятся.
Про упоминании о еде лица уголовников просветлели и оскалились злобными гримасами. Началась легкая суета, но пахан взглядом остановил всех троих - двух рослых, коренастых близнецов "Чука" и "Гека", одноименных с известным детским рассказом Аркадия Гайдара, и шустрого наводчика Юрку "Торпеда".
- Не вякайте! - сипло рявкнул остроносый, с опаленным лицом, главарь уголовников и повернул голову к Юрке. - А ты, малой, ничего не напутал? Дед с бабкой одни живут?
- Одни! - торопливо отозвался Торпеда. - Святой крест на пузе...
Юрка щелкнул грязным ногтем большого пальца по переднему зубу.
- Ну, ладно, соколики, - ухмыльнулся Сиплый. - Как стемнеет, пощупаем за вымя этого хранителя деревенских тайн.
Крадучись по деревне и избегая ярко освещенных полной луной мест, банда медленно продвигалась к избе Афанасия Наумовича. Указывающий дорогу Юрка, истерически хихикал, закрывая собственный рот пятерней, в то время, как шедший следом за ним пахан то и дело тыкал парня дулом "Нагана" в спину.