Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 11 из 57

- Мы спускаемся, - осмотрелся вокруг Илатони.

Вскоре спуск стал резче и очевиднее, деревья поднимались все выше, все шире раскидывая огромные кроны, все толще и нерушимее становились стволы и корни.

- Здесь спуск плавный, - заметил Сарафир. - Не такой резкий, как в том месте, где мы впервые спускались.

- Хорошо, - развел руками Илатони. - Мое предсказание тоже не сбылось. Еще не вечер, а мы уже в долине.

- Значит, ничья, - улыбнулся Илердир.

Сарафир не обратил внимания на слова ангела. Он заметил, что собаки забеспокоились. Илатони тоже увидел это.

- Сарафир! Они взяли след!

Собаки неуверенно гавкнули, и тут же залаяли и побежали вперед.

- Скорее! - Илатони взмахнул крыльями и прыжком взлетел на коня.

Сарафир и Илердир взобрались на своих и послали их следом за ангелом и собаками. Догнать их было нетрудно, псы то и дело теряли след, возвращались или останавливались, кружили вокруг, уткнув носы в землю, потом снова с лаем срывались в бег.

- След старый, - сказал Сарафир, когда собаки в очередной раз закружили на месте.

И все же они бежали все прямее и увереннее, со временем совсем перестали останавливаться. Сарафир заставил собак сбавлять темп каждые полчаса, чтоб давать лошадям отдохнуть. Потом уже и Волчара свесил язык, хотя его сил хватило дольше всех. Солнце спряталось за деревьями, внизу, под огромными кронами быстро темнело.

- Ночью мы сможем продолжить идти, - напомнил Илатони, когда лошади перешли на шаг.

Всадники спешились, собаки тыкались Сарафиру в руки, прося воды и еды. Маленький отряд прошел еще немного и нашел ручей. Собаки и лошади напились, Илатони выпотрошил для первых один из мешков.

- С тебя заяц, - напомнил Сарафир, разводя костер.

Илердир удалился, взмахнув вылезающим из-под плаща хвостом.

- Я хочу, - Сарафир повернулся к Илатони, - чтобы ты на каждой нашей остановке взлетал как можно выше и искал Аалора.

- Хорошо, - согласился ангел, - тебя можно оставить одного?

- Думаю, можно.

Илатони отошел, взмахнул крыльями и поднял себя на ветку дерева. Прыгая с ветки на ветку, он скрылся в кроне. Сарафир, без суеты поддерживая костер. Собрал ужин. Через несколько минул вернулся Илатони — просто упал сверху, взмахнув крыльями и подняв кучу листьев, пыли и искр от костра.

- Аалора не видел. Илердир уже возвращается.

Сарафир кивнул. Он, на самом деле, не рассчитывал, что Илатони заметит драконенка так скоро, но стоило попробовать. Илатони стал нанизывать на длинный прут грибы, морковь и лук и сунул в пепел у костра пару картошек. Между деревьями появился и вошел в круг света от огня Илердир. В руке за задние ноги он нес здоровенного зайца.

- Все-таки нашел, - поднял брови Сарафир.





- Впечатляет, - заметил Илатони.

Резник забрал у дракона тушку и ушел за ближайший куст.

- Илердир! - позвал он через некоторое время. - Помоги мне с водой, пожалуйста.

Илердир взял мех с водой и пошел сливать Сарафиру на руки. Вернувшись вдвоем, они принесли к костру мясо и требуху зайца. Илатони отвел глаза. Он сам когда-то помогал с воздуха находить и загонять добычу для Сарафира. А когда никакой другой еды не было уже несколько дней, отваживался выпить пару пригоршен крови. Его, потом, конечно, тошнило целый день, но, по крайней мере, он мог идти. Это был один из худших опытов в жизни ангела. Но, как ни странно, он научил Илатони без отвращения смотреть на мясо. Дракон и резник быстро порезали зайца, часть пересыпали солью и сложили в сумку, часть нанизали на две металлические спицы из ножен Сарафира и повесили над костром. Вскоре над поляной потянуло вкусным ароматом. Мясной сок капал в огонь и шипел, через четверть часа собаки забеспокоились.

- Что собаки не знают меры в еде, все-таки правда, - улыбнулся Илердир.

Илатони оглянулся на собак и заметил, что Сарафир смотрит на них пристально, почти не моргая. Едва Волчара первый задрал голову, Резник уже вставал, доставая мечи. С шипением вышедший из ножен меч повернулся острием вверх и встретил пернатую грудь грифона, падавшего из крон деревьев, растопырив когтистые лапы и крылья, прямо ему на голову. Кровь полосой упала на мох и листву, грифон откатился в сторону. Собаки залаяли.

- Они не бывают по одному! - сказал Илатони, вскочив и обнажив ножи.

Высоко в листьях мелькнули перья. Там явно что-то происходило. По стволу ближайшего дерева-гиганта медленно, угрожающе рыча, спускались два похожих на рысь грифона. Они не нападали, но уверенно приближались к костру.

- Они не собираются нас убивать, - пояснил Илердир. - Они только хотят отнять наш ужин.

- Морковку не дам, - нахмурился Илатони.

Лошади метались вокруг дерева, к которому были привязаны, собаки встали между хозяином и птицекошками.

- Нас больше, и мы лучше вооружены, - успокоил ангела Сарафир. - У них нет шансов.

- Они не не узнали в тебе дракона? - спросил Илатони у спокойного Илердира.

- Конечно, нет. Даже ты не узнал бы, не обладай ты своей силой, - улыбнулся тот.

Грифоны скалились, показывая из-за твердого клюва острые зубы, остановились. Собаки, остервенело рыча, прямо подпрыгивали от каждого лая, желая вцепиться в птичьи морды. Глаза грифонов замерли, уши прижались.

- А вот это нехорошо, - вздохнул Илатони.

С воем сверху, мелькнув длинными хвостами, спустились другие грифоны, больше, темнее, взрезав воздух полотнами крыльев, они сразу бросились в атаку. Один из них сцепился с полу-рысями и быстро прогнал их с поляны. Одного зверя встретили мечи Сарафира. Насадив мощную грудь хищника на острия, он перекинул грифона через себя, швырнул на землю и повернулся к следующему.

- Волчара! Лошади!

Волчара, взрыв листья, с места кинулся к брыкающимся лошадям и прыжком снял у Ящера со спины грифона. Подоспевшие Призрак и Лисичка, стараясь не попасть под мелькающие копыта, разделались с птицекошкой. Илатони, выдернув из шеи хищника оба ножа, отплевываясь от его крови, вылез из-под тяжелой туши. Он смотрел, как Илердир отбрасывает в сторону птицекошку, которой только что свернул шею руками, которые нельзя было назвать голыми, из-за вылезших из пальцев огромных драконьих когтей. Последний грифон только мелькнул в кроне ближайшего дерева, сопровождаемый диким собачьим лаем.