Страница 4 из 121
***
В Академию я шагала в гордом одиночестве. Лист довел меня до пункта назначения и утопал на занятия. Он на курс старше, так что, увы, расписание у нас не совпадает. Зато я имею неограниченный доступ к конспектам на весь будущий год. Каратай снова проспал и теперь вовсю гонял Хмеля по лавке, спешно собираясь на занятия. Конспекты там, записи, книги. Ходить по городу в одиночестве я любила. Ранее я боялась воров и разбойников, но жизнь показала, что истинное зло таится в украшенных золотом коридорах, в обитых бархатом будуарах и рядится в шелка и парчу. Увы, свои жизненные уроки я усвоила крепко и быстро, судьба болезненно вколачивала мне знания о человеческой подлости, жестокости и злобе. Эмоции от утренней пробежки схлынули, и теперь в душу снова заползали те самые воспоминания, пробудившие мои ночные кошмары. Говорят, время лечит... может быть, но что делать, когда прошлое не отпускает? Когда о твоей боли изо дня в день напоминают кто взглядом, кто видом, а кто и словом... часто злым.
— Данка, а ты будешь ворота таранить или как? — звонкий девичий голос вырвал меня из вереницы горьких воспоминаний.
Я растерянно подняла голову и почти уткнулась носом в грубые доски ограды Нуирской Академии Магии и Наук. Уля задумчиво разглядывала меня, прислонившись спиной к одной из створок калитки.
— Замечталась, — растерянно улыбнулась я подруге.
— О ком? — Уля подошла ко мне вплотную, с интересом разглядывая моё лицо. — О Зоране или Лине?
— Лист уже доложил? — улыбнулась я.
— Ага, а то я по его пыльному и мятому виду сама все не поняла, — Уля толкнула калитку, шагнув во двор к другим таким же студентам. — Я тебя тут уже давно жду, у тебя сейчас "Зелья"?
— Да. У тебя тоже?
— Да, — Уля сверилась с расписанием, записанным на клочке бумаги. — И что там у вас с Листом случилось?
— Знатно побегали.
— Я бы директору донесла, — взвилась Уля. — Лист, конечно, квашня, но так тоже нельзя.
— Ты знаешь, он сегодня держался молодцом, — вступилась я за друга.
— А Линя украсил он или ты?
— Я. Башмаком в глаз.
— Вот отчего синяк такой странной формы, — протянула подруга. — Сева сказал, что ты на мужика свалилась. Он вас от расправы и спас.
— Мы бы и так отбились, — фыркнула я. — В крайнем случае смылись бы.
— А что за мужик? — не унималась Уля.
— Дракон, — выдохнула я, поежившись, вспоминая жуткие глаза.
— Ух! И как?
— Что «как»?
— И как тебе дракон?
— Как дракон. Красивый, наглый, с жуткими глазами.
— Очень емко, — обиделась Уля.
— Краткость — сестра таланта, — хихикнула я и поволокла подругу дальше.
Мы шагали по выложенной брусчаткой площадке. Всюду сидели, стояли, лежали на траве и даже висели на деревьях (левитация иногда проходит не очень гладко) студенты в пестрых мантиях. Маги, лекари, алхимики, некроманты, предсказатели, в глазах аж рябило от обилия молодых лиц с азартно горящими глазами. Нуир по праву именовался городом студентов. "Северный оплот науки", "Город знаний", "Дивоград" — и это далеко не все его названия.
Из учебного корпуса показалась долговязая фигура нашего старшего друга. Лист огляделся, хищно блеснул треснувшими стеклами очков и бодренько зашагал в нашу сторону.
— Гляди, с первого раза заметил, — удивилась Уля.
— Все равно помаши, а то опять мимо промчится, — напомнила я.
Лист не промахнулся, подскочив к нам и расцеловав каждую в щеку, нацепил на себя наши с подругой сумки.
— Готовы? — зло осведомился парень.
— К чему? — Уля уже начинала бояться.
— К занятию! — Лист задумчиво поднял указательный палец.
— Так «травы и снадобья», — пожала я плечами, сверяясь с расписанием.
У нас с лекарями многие пары совпадают, и преподаватели тоже, ведь все мы должны уметь разбираться в ингредиентах. А еще в анатомии, химии, ядах и флоре с фауной. Только цели у нас с целителями разные. А еще мы магичить умеем. Но вяло и только по книжке. Но тоже дело.
— А вот и нет. С утра все переиграли и теперь у вас... — Лист многозначительно замолчал.
— Физподготовка... — хором простонали мы с подругой.
— Молодчинки, сейчас вам будет наступать злой и беспощадный конец.
— И зачем травнику боевая подготовка? — взвыла Уля.
— А алхимику? — не отставала я.
Лист вклинился между нам и, обняв нас обеих за плечи, бодренько сообщил:
— Чтобы драпать смогли быстро от клиента, в твоем случае, — взгляд на Улю, — если не то или не так залечила, а в нашем с Данкой — если не того намешаем или выведем.
— А мне кажется, что нас Озиму скармливают, чтобы он на начальстве не срывался, — предположила я.
— Ну, нас хоть меньше мордуют, чем боевиков с первого курса, — сообщила Уля. — И ничего, живы.
— Ага. Мы этих травмированных Озимом сегодня встретили, — кивнула я. — Психологическая травма налицо.
— Я его боюсь, — взвыла Уля.
— И я, — согласился Лист.
— А меня к себе бояться возьмете? — попросилась я.
— Бояться вместе веселее, — резюмировал Лист. А потом ехидно добавил: — Но у меня расписание другое. Мне к защите диплома готовиться нужно.
— Ненавижу, — рыкнула Уля.
— Я вас до места казни провожу, — пообещал Лист.
— Вот спасибо, — вздохнули мы с подружкой.
И мы поплелись навстречу неизвестности. Ибо неизвестно, с какой ноги сегодня встал наш зловредный преподаватель мастер Озим. Хотя у него в настроении есть только два состояния: "всех ненавижу" и "всех ненавижу до смерти". В общем, ничего хорошего неизвестность нам не сулила.
***
— И РАЗ!! И ДВА! — командовало одноглазое чудовище.
Перепуганные, потные и неловкие студенты четвертого курса неслаженно и коряво размахивали руками, приседали и отжимались. Сегодня на полигоне истязанию подвергалась мыслительно-целительская часть учащихся. Нас, хилых жертв зубрежки и сколиоза, выгоняли на экзекуцию трижды в неделю. Не знаю почему, но всем казалось, что над нами Озим измывается куда жестче, чем над своими прямыми подопечными, боевыми магами. Ну а женщин Озим вообще не любил. Даже не так, может, он их и любил, но издеваться над ними любил больше. Так что, помимо общих издевок над всеми нами убогими, особенно доставалось убогим нам девицам. От души так доставалось. Со всей "любовью" к прекрасному.
— Его что, оборотни покусали? — пыхтела Уля, пытаясь не упасть при приседании. — Он сегодня злее обычного.
Я неопределенно хмыкнула, стараясь не зарыться носом в землю от усталости. Озим вселенским злом возвышался в центре поля, полы черной мантии развивал ветер, седые космы тоже как-то по-недоброму шевелились, повинуясь порыву того же ветра. Лицо, и без того жуткое, все в шрамах, с перебитым носом и единственным здоровым глазом, перекосила гримаса дикой ненависти ко всему живому. У нас вообще ходили слухи, что Озима так исполосовала не нечисть, за которой он гонялся в звании сумеречного стража, а сами стражи исключительно из ненависти к сослуживцу. А потом кто-то "добрый" уверовал, что это чудище прекрасно впишется в коллектив наставников, обучающих молодое поколение. Поймать бы этого доброхота и к нам на занятия отправить, пускай бы он тут побегал под громкие оскорбления нашего академического кошмара.
— Что ты раскорячился, как баба на сносях? — орал Озим. — А ты что руками машешь, как гусь недорезанный?
Каждый стал заниматься еще упорнее, боясь привлечь внимание наставника к своей персоне. Мне не удалось бы скрыться, даже виртуозно выполняя задания. Не знаю почему, но сие престарелое чудовище воспылало ненавистью к моей скромной персоне более, чем ко всем остальным. Так что до выпуска я была обречена быть объектом для тренировки оскорбительных талантов Озима. Радует, что недолго мучиться, еще годик, и все. Это я себя так каждый раз утешаю, прячась за спинами более высоких однокашников. Но Озим меня все равно находит. Чувствует он меня, что ли? Вот и теперь, я жалась в самом отдаленном закутке поля, надеясь, что тучный Клим своими телесами защитит меня от очередной моральной порки. А может, и не моральной, тут как повезет. Не повезло, Климовы телеса не спасли.
— Жваго! — раздалось над ухом. — Чего мечтаем? Не на приеме, тут у нас не вальсы разучивают!
Я прикусила губу, стараясь сдержать рвущийся с языка ответ. Просто понимаю, что никто Озима не выгонит, а если я отвечу, нападки станут еще чаще и жестче. Раз уже Каратай вмешался на мою голову и без моего ведома. Результат — стало еще хуже. Так что терплю и утешаюсь тем, что это ненадолго.
— Или сегодняшние приключения покоя не дают? — рыкнул Озим.
Я чуть не свалилась в песок. Откуда он узнал? Глянула на Улю, та ответила мне таким же ошалелым взглядом. Нет, вряд ли боевики прибежали жаловаться, что им накостыляли девушка ростом с ребенка и полуслепой парень. Внутри все похолодело в ожидании самого плохого. Озим оскалился и, обведя нас всех жутким взглядом, рявкнул:
— К оружию!
По полигону разнесся слаженный стон несчастных студентов и мы потопали за посохами и дубинками. Просто лекари и алхимики, мы же мирные ордена, лекари все по лечебницам отираются, алхимики в лабораториях, нам априори оружие и боевое умение понадобиться не может. Но традиции — дело святое, вот нас и мордуют по три раза в неделю. Мы, пошатываясь и постанывая, принялись молотить воздух выбранным оружием все под тем же пристальным взглядом глаза мастера Озима. Мне этот взгляд ничего хорошего не пророчил, я явственно ощущала неприятности на то самое место, которое при этих неприятностях страдает первым. Знала бы, сиганула с того забора раньше, сейчас бы сидела в гипсе, зато не позорилась бы.
— Жваго! — заорал наставник, подтверждая мои худшие опасения. — А продемонстрируйте нам свое умение в плане военного дела.
Я чуть не насадилась на посох от страха. А "вселенское зло", стоя в центре полигона, призывно улыбнулось и поманило меня корявым пальцем.
— Все! Приплыли, — резюмировала Уля.
— Цветочки на могилку принесешь? — со вздохом осведомилась я.
— И помяну.
— Вспоминай меня веселой, — попрощалась я с подругой.
— Жваго! Я жду! — рявкнул мой персональный кошмар.
Я несмело вышла в центр поля, подняла посох. Озим сложил руки на груди и приказал:
— Нападай!
Желание огреть его дубиной по темени было у многих, но вот я же понимаю, что это все ой как нехорошо, и, видимо, меня сейчас будут учить жизни, еще и на глазах у всех. Позорно так. Озим любит такое, вырвет посох и давай гонять по плацу, дубиной по заду охаживая. А мне еще сегодня весь день сидеть!! Поэтому я смалодушничала.
— Мастер, — пискнула я, — а, может, давайте я себе сама что-нибудь сломаю и все.
— Что, Жваго, как доносить на сокурсников, так это мы живо. А как отвечать, так в кусты?
Я чуть посох не выронила. Доносить? Непонимающе гляжу на наставника. Злой, презрительный взгляд мне в ответ.
— Хотя, чего ожидать от тебя, Жваго! — рыкнуло мне чудище. — Яблоко от яблони...
Я, конечно, очень хочу учиться в Академии, и лицензию хочу. Но не настолько же! На святое, сволочь, покусился!!
— Не смейте! — рявкнула я, сама испугавшись своей смелости. — Еще одно слово про отца...
— К директору побежишь с доносом?
— Пришибу!— рявкнула я, еще и посохом замахнулась. — Как учили, по всем правилам и с максимальным эффектом!
Над полигоном зависла звенящая тишина. В этой тишине было слышно лишь пение птиц вдали, шелест листвы на деревьях и... стук гвоздей, вколачиваемых в гроб моего высшего образования. Я мысленно прикидывала, как смогу устроиться в жизни в случае отчисления. Это если меня прямо здесь в песок не зароют. А Озим молчал, сверлил меня своим злым глазом и молчал. И я молчала. Ибо уже сказала, так что пора и помолчать. И вот мы стоим и молчим, и все молчат... И над полигоном разнесся звон, возвещающий о перемене. Хвала небу! Студенты принялись несмело топать к выходу с полигона, я тоже отступала под пристальным и ненавидящим взглядом мастера Озима. «Вселенское зло» провожало меня взглядом. Молча и с ненавистью. Попала я, как кур во щи.
— Дань, ты как? — бросилась ко мне Уля, когда стройная толпа студентов направлялась к раздевалкам.
— Давай это не обсуждать, — вздохнула я, понимая всю плачевность моего положения.
Озим мстительный, он еще найдет время, когда ударить и когда удар будет более чем болезненный. Вот знала же, что молчать нужно. Каждый раз даю себе обещание терпеть, и срываюсь. И отца он моего вспоминает, чтобы досадить, ведь ему и дела особого нет, за что того казнили. Но повод меня уколоть чудесный. Сволочь одноглазая! И зачем я сегодня вообще проснулась?
***
Вот почему-то все боятся ходить по корпусу, отведенному некромантам или магам. Не спорю, шатающиеся без присмотра сбежавшие умертвия, злые и неупокоенные духи или иная пакость, сотворенная магами на практических занятиях, пугает. Но! Это все цветочки по сравнению с тихими и хмурыми коридорами отделения алхимиков. Эх, одним богам известно, что придет в светлые головы неуемных студентов с бесконечной жаждой новых знаний! Один раз у нас взрывной волной стену вынесло, а стены у нас в человеческий рост толщиной! Пожар был из негаснущего пламени — это выпускники по пьяни порезвились. Лабораторию гасили сутки. Потом просто накрыли магическим куполом, потому что как пламя сделали негаснущим, протрезвевшие студенты не помнили. Та лаборатория и сейчас законсервированная стоит. А пламя приспособили под коммунальные нужды. Отопление там, кухня и все такое. Воспроизвести сие чудо так никому и не удалось, ведь повторить выверт пьяного сознания невозможно. Да уж, пьяные алхимики это нечто, даже боевые маги боятся с ними встречаться в таком виде. Ведь боевое заклинание учуять легко, а что зреет в хмельном и богатом на фантазию мозге — нет. С тех пор вокруг нашего корпуса магический контур самого высшего уровня. Чтобы уж наверняка.
А что будет, если взять двух студентов-алхимиков с неуемной жаждой экспериментов и дать им доступ в магическую лабораторию взрывчатых веществ? Громкий "бабах" потряс весенний воздух в округе трех кварталов. Из окон подвала академии попер серо-желтый дым с ароматом гари, серы и крупных неприятностей с властями. Это жуткое марево сначала заполнило подвал, потом затопило лестничные пролеты и готовилось просочиться вовне, к ни в чем не виновным, но уже что-то заподозрившим жителям Нуира. Не будь вокруг лаборатории магического контура, то не было бы половины соседних домов. Да, мы, алхимики, опасные соседи!! Всем жизнь портим, правда, живем мало — поэтому портим недолго.
— Порох был лишним, — решительно заявил Лист, сползая по стенке.
— И не только он, — я брезгливо стряхивала с одежды остатки чудо-зелья, изготавливаемого нами.
В лаборатории царил полный разгром. На стенах кляксы болотно-серой жижи, стол перевернут, перегонный куб вдребезги. Мы с Листом грязные, побитые, но довольные. Славненько мы Листика к защите подготовили! А это лишь репетиция, страшно представить, что будет на защите. В перерыве между занятиями мы с Улей решили заглянуть в лабораторию к Листику. Увлекательная эта штука — химия, намешай чего хочешь и следи за тем, что будет.
— Измени порядок введения реактивов, — предложила Уля, благоразумно спрятавшаяся в коридоре.
— Это мой личный рецепт, я думал, что так лучше выйдет, — вздохнул мой взрывательный друг. — Надо обдумать.
— У тебя, Лист, что не рецепт — то взрывчатка, — засмеялась я.
— А у тебя все со слабительным эффектом, — огрызнулся Лист. — А у меня диплом по взрывчатым веществам и их применению. Я все же химик.
— А у Данны направление — фармакология, — вступилась за меня подруга, — так что все логично. Чистка желудка — неплохое средство лечения.
— И мести, — добавила я.
Мы с другом вышли из лаборатории, а за нашими спинами уже со звоном сметалось с пола стекло, вставали на место столы, расставлялись на полки реактивы. Все-таки бытовые заклинания — это вещь. Жаль, у мастера такое не заведено, так что последствия его и моих экспериментов мы убираем по старинке, ручками, под ворчание Ольхи.
— Переломы, ушибы, потери органов? — осведомилась стоящая на лестнице Уля.
— Это ты уточняешь или угрожаешь? — огрызнулся Лист.
— Рассуждаю, что из этого нам Кинар устроит, после такого погрома, — заключила Уля.
— У меня допуск в лабораторию, — хохотнул Лист. — Тем более, здесь все восстанавливается само.
— Так допуск на посещение, а не на разгром, — парировала Ульяна. — Контур еле удержал взрыв.
— У меня дипломная горит.
— И ты вместе с ней и Академию спалить решил?
— Злая ты.
— Зато красивая, — привычно отшутилась лекарка.
По коридору разлетелась трель первого звонка. Мы принялись торопливо собирать свои вещи и записи, у нас с Улькой снова была общая пара. По сути, большинство непрофильных предметов для студентов проводились на общих лекциях, куда сгонялись все потоки нужного курса. А так как Уля целитель, а я алхимик-фармацевт, то и лекции у нас, в общем, схожи. По расписанию у нас значились "Навьи расы", и мы с Ульяной засобирались на лекцию. "Расы" нам читали больше для ознакомления, как и обучали военному делу, так что относились мы к предмету без интереса. Хотя тема была примечательная, но излагалась скудно и неинтересно.
Второй звонок угрожающе разнесся по пустым коридорам, словно в насмешку над нашей мчащейся на всех парусах парочкой. А было чего бояться. Ранее читавший нам предмет мастер Аким пока дошаркает до аудитории, можно успеть и зайти, и посплетничать. Но мастер Аким, в силу своей дряхлости и усталости от студентов, уволился, и на его место ждали нового преподавателя. А вот кто это будет, мы понятия не имели. Так что наша паническая спешка была оправдана. В аудиторию мы влетели на всех парах, не сбавляя скорости, и потому не сразу заподозрили неладное. В огромном зале было тихо, спокойно и наше с Улей появление ознаменовал грохот двери, захлопнувшейся за спинами. Сотни глаз с удивлением воззрились на явление двух растрепанных и запыхавшихся девиц в перекошенных мантиях.
— И кто за вами мчался? — иронично вопросили у нас.
— Никто, — задыхаясь, выдала я, разыскивая глазами говорившего.
— Тогда в чем причина опоздания? — все так же допытывался невидимый кто-то.
— Это больше не повторится, — пискнула за моей спиной Уля.
— Можно зайти? — попросила я.
— Попробуйте, — хмыкнул голос, который казался мне все более и более знакомым.
Мы с Улей, не поднимая глаз, направились вверх по лестнице амфитеатра в надежде затеряться среди других студентов.
— Два эффектных появления в один день — это уметь надо, — голос прозвучал над моей головой, заставив поднять глаза.
Дракон стоял над нами на лестнице амфитеатра, привалившись плечом к стене, и, не скрывая ироничной насмешки, разглядывал... меня. Оторопело взираю на своего утреннего знакомого.
— Мое почтение, — снисходительно кивнул дракон, отлепившись от стены. — Представитесь?
— Жваго, — призналась я.
— Нагорэ, — пискнула Уля.
— Присаживайтесь, бегуньи, — хохотнул мужчина. — Интересно, кто еще пал в неравной борьбе с вашей обувкой?
— Никто, — пробираясь мимо преподавателя, созналась я.
— Прекрасно. Присаживайтесь, — и, обогнув нас, дракон сбежал вниз к доске.
А мы присели. Зашуршали листы тетрадей, мы живенько подготовились записывать. Подняв глаза, прочитала выведенное красивым почерком на доске "мастер Ярвиолас Дорхе".
— Итак, — возвестил этот самый Дорхе, возвышаясь у лекторской трибуны, — раз все в сборе, продолжим...
Одетый в черную с серебром мантию, мастер Дорхе казался еще выше, выгодно выделяясь на месте лектора. Светлые волосы были собраны в хвост, лицо спокойное и сдержанное. Невольно залюбовалась статным преподавателем, так сильно отличавшимся от скрюченного болячками престарелого Акима. Повернула голову, и, пробежавшись взглядом по аудитории, отметила зачарованные взгляды всех присутствующих девиц. Да уж, судя по всему, "Навьи расы" станут одним из самых популярных предметов. Дорхе спокойно и внятно принялся излагать лекционный материал, мы старательно фиксировали все, сказанное им. Удивительно, ведь приехал он только утром, а такой бодрый и подготовленный.
— А откуда ты его знаешь? — шепотом осведомилась Уля, когда лекция потекла в привычном ритме.
— Это я на него свалилась утром, когда от Линя удирала, — призналась я, старательно записывая классификацию плотоядной нечисти.
— Вот на него? — у подруги округлились глаза.
— Угу.
— И как? — тон Ули ничего хорошего мне не обещал. Судя по всему, меня ждет долгий и нудный допрос по поводу "И как?"
— Что «как»? — пожала я плечами. — Как упала?
— Данна! — кричать шепотом в принципе невозможно, но у Ули получается.
— Что? — я тоже шепотом орать умею.
— Расскажи, — ныла подруга.
— Очень жестоко с вашей стороны измываться над подругой, — раздалось над ухом. — Муки любопытства — это страшно. А вы жестокая... Расскажите. И я послушаю вашу версию.
Я испуганно вскинула голову и чуть не уперлась носом в нос преподавателя. Как он так тихо подобрался? Дорхе нависал над столом, упершись в него руками. И взгляд такой пристальный и насмешливый.
— Простите, — пискнула я.
— Прощаю, — благосклонно кивнул дракон. И, переведя взгляд на Улю, добавил: — До перемены дотерпите?
— Да.
— Премного вам благодарен, — нам с издевкой поклонились. — Тогда давайте все-таки лекцию продолжим.
После этих слов дракон вернулся вниз к трибуне. А мы с Улей остались краснеть на своих местах, подруга — проклиная мою скрытность, я — проклиная ее болтливость. И еще, похоже, мы с ней крупно влипли по "Навьим расам". Остаток лекции я боялась даже глядеть в сторону лектора, старательно записывая каждое его слово. Надо признать, он сумел увлекательно преподать нам сей нудный предмет, разбавляя его шутками и веселыми замечаниями. Ближе к концу занятия вся женская половина аудитории взирала на Дорхе с обожанием, мужская с уважением. В общем и целом обаятельный дракон завоевал наше безоговорочное восхищение.
— Понять не могу, зачем дипломированному целителю весь этот вздор про навь? — проворчал сидящий рядом с Улей паренек. — Я что, за ней гоняться буду? Все, что мне нужно, куплю в лавке.
— А вот нечисть не откажет себе в удовольствии погоняться за едущим на вызов целителем, — подал голос мастер Дорхе. Заметив округлившиеся глаза студентов, добавил: — И если бы вы более прилежно изучали данную дисциплину ранее, знали бы, что драконы обладают очень чутким слухом.
Дорхе коварно улыбнулся и вперил свой жуткий взгляд в Улиного соседа.
— Но мы мирный орден, — вздохнул паренек.
— Да, — дракон был на удивление благодушно настроен. — И потому мирно дохнете от когтей, клыков и жал нечисти, желающей закусить целителем или увлеченным изучением открытого пространства алхимиком. Вы магический орден и способны проводить магические обряды, — все так же рассуждал Дорхе. — В следствие обрядов возможно появление некоей навьей твари, и как вы будете с ней себя вести? Скажете: "Ой, я лекции о вас проспал, так что жрите меня так, тепленьким"? А еще вы живете в многорасовом мире, и знать, чем дышит сосед — тоже иногда полезно.
Мы растерянно молчали. Мало кто думал о данном предмете в подобном ключе. Скорее, вообще не думали, мечтая скорее сдать ненавистный зачет и удрать домой.
— Вот представьте себе, — загадочным голосом выдал мастер, указывая все на того же перепуганного паренька. — Вы, пылко влюбленный целитель, решаете удивить возлюбленную и отправляетесь ночью на луг за цветами донника ночного. Ибо это не только редкий ингредиент для зелий, но и удивительно прекрасное растение.
По залу разнесся хохот студентов, несчастный паренек покраснел, как вареный рак, а коварный дракон продолжил свое изощренное наказание.
— Да, — весело улыбаясь, сообщил он залу. — Уверен, закостенелым сердцам врачевателей не чуждо сие прекрасное чувство. И вот вы, в свете луны и в трепетном ожидании восторга возлюбленной, срываете алые цветы. Охапками срываете. Уже почти сноп нарвали! Вы же любимую радовать собрались, так что чего мелочиться! И тут вдруг... — Дорхе притворно задумался, прикидывая, что такого "вдруг" может произойти. — Волк? Медведь? Глаза красные, из мрака кровожадно глядят на вас!! И вот это "нечто" во мраке приближается. И вы имеете честь лицезреть Ырку. Ваши действия?
— Убежать? — растерянно предположил паренек.
— Логично. Но у вас сноп донника в руках, бежать тяжело будет, — лукаво заметил дракон, насмешливо щурясь.
— Выброшу и ходу, — отозвалась жертва проверки.
— Поздравляю, студент!— весело возвестил лектор. — Вы только что спасли от вымирания редкую полевую нечисть. А вас выпили и бросили валяться в поле. Браво.
— Это он о чем? — шепнула мне Уля.
— Донник, он же оберег, — попыталась пояснить я. — Ырка его на дух не переносит...
— Жваго! — дракон плотоядно улыбнулся. — Не скрытничайте. Поделитесь своими домыслами с аудиторией!
Я растерянно поднялась со своего места и, запинаясь, попыталась повторить уже известную мне информацию:
— Донник ночной, он используется не только в зельях, но и в обрядах защиты от нечисти наравне с полынью, чесноком и крапивой. Но донник очень редкий и поэтому мало кто знает об этих его свойствах. Его и в декоктах редко используют. Дорого очень. А Ырка полевая нечисть, боится мальвы, донника, а еще никогда в лес не пойдет... там лешие, а они...
— Правильно, — дракон ласково мне улыбнулся и снова принялся мучить пунцового целителя. — У вас, студент, был шанс спастись, стоило просто применить простейший заговор изгнания. У вас в руках был целый обережный сноп. Я же не зря упомянул такое редкое растение. А вы, вместо того, чтобы хотя бы вспомнить пройденный материал, поддались панике.
Парнишка теперь и вовсе походил на тот самый донник: красное, с бледными пятнами лицо и зеленый балахон целителя навевали мысли о маках и других цветах на стеблях.
— Ырка боится прямого взгляда, а разворот спиной к нему равносилен смерти. Только вы начнете бежать, как он нападет. Заговор от этой дряни знают даже деревенские дети. А вы, господа алхимики? Вы слишком наплевательски относитесь к тем знаниям, что не являются профильными... А ведь их дают не просто так. Знания порой могут спасти жизнь быстрее и вернее, чем военная выправка, сила и скорость. Обыкновенные знания, как вести себя в той или иной ситуации.
С этими словами я была абсолютно согласна, в моей жизни знания и умения были той соломинкой, что позволяла спасаться в самых отчаянных ситуациях.
— Рыжая у своего любовника в книгах шуршит! — гаркнула Радда, сидящая в первом ряду. — Вот и знает больше других!
Я злобно скрипнула зубами, давясь рвущейся с языка тирадой неприличного содержания. Радда тоже относится к тем, кто не верит в мою нравственность. А может, просто завидует моим успехам? В любом случае, эта красотка редко упускает случай уколоть какой-нибудь гадостью. Я уже открыла было рот, но...
— А вы подсвечником в свободное время подрабатываете? — притворно ласково осведомился дракон, перебирая листы с записями на столе.
Радда посерела от злости, в зале раздались робкие смешки, я оторопело закрыла рот.
— Сосущую жизнь нечисть вы изучали в прошлом семестре. Мастер Аким передал мне лекционные конспекты. Но, видимо, ранее материал вам излагали в ином контексте, — продолжил дракон, словно ничего такого сейчас не было, и бодро добавил: — Будем исправляться... С нетерпением жду практики. И экзамена.
Громыхнул звонок, в тишине лекционного зала прозвучавший громче взрыва. Лекция закончилась и вереницы потрясенных, заинтригованных и восторженных студентов потянулись к выходу. Умение производить неизгладимое впечатление у дракона, видимо, в крови.
***
После занятий мы с Улей по привычке направились заниматься ко мне домой. Уля, как и большинство студентов, жила в общежитии академии, а, как известно, шумные коридоры и многонаселенные комнаты успеваемости не помогают. При входе нам сообщили о наличии в планах Ольхи испечь пирожки, так что мы направлялись в мою комнату, предвкушая скорое объедание свежей сдобой.
— И как он тебе? — выдохнула Уля, закрывая дверь моей комнаты.
— Кто? — я задумчиво замерла перед письменным столом, решая, куда примостить блюдо с фруктами, врученное нам Ольхой в качестве разминки перед пирогами.
— Ну, этот... Дорхе, — видимо, у Ули опять началось "ой, кажется, я влюбилась".
— Какой? — хмыкнула я, примостив наконец блюдо на стопку книг.
В моей комнате царил организованный хаос, так что посадочные места следовало сначала разгрести от завалов книг и одежды, а уже потом приступать к учебе. Этим делом я и занялась, попутно подкрепляясь яблоком и слушая Улину болтовню. Пускай выговорится, а потом и учебой займемся.
— Высокий, — мечтательно выдохнула Уля.
Я представила нового преподавателя, одновременно подбирая по комнате свои носки-одиночки (ибо каждый безвозвратно потерял свою пару) и зашвыривая их в ящик шкафа. Я сегодня как раз штурмовала его недра в поисках более легкой одежды (потеплело довольно быстро), но затолкать обратно весь свой скарб не успела.
— Я бы сказала «долговязый», — уточнила я, трамбуя носочно-чулочные изделия в ящик.
И вправду, дракон был именно долговязый — высоченный, и ноги длинные, и пальцы, и даже лицо какое-то вытянутое. Хотя, нужно признать, все это его не портило... Но Уле я не признаюсь. Куда веселее ее позлить.
— Широкоплечий, — начала злиться моя подруга, швыряя в меня валявшимся на полу ботинком.
Я поймала снаряд и зашвырнула его в раззявленную пасть шкафа. Увы, второй башмак где-то партизанил и сдаваться так же легко, как его собрат, не собирался.
— Он боевой маг, у них с физподготовкой все отлично, — хихикнула я. — Это тебе не наши доходяги.
Зажав в зубах яблоко, подхватила валявшиеся на кровати перчатки и свою меховую безрукавку. Мда. Сколько, оказывается, у меня тряпья. Мой временный кляп дал подруге возможность продолжить наши с ней прения по поводу Дорхе.
— А волосы... — с придыханием выдала Уля, подбирая мои шапки и варежки. — И цвет такой...
— Волосы? Светло-русые, — все так же холодно констатировала я, заталкивая свернутые в ком вещи в шкаф. — Пепельные.
— С отливом! — возразила подруга. — У людей таких не бывает.
Я задумчиво пожала плечами, налегая на дверцу шкафа в попытке ее закрыть. Отлив у драконьих волос был. Это да. То и дело в прядях проскакивали фиолетово-серые переливы. И что? У меня половина группы с "отливом" после практики ходит, кто зеленью отливает, кто синевой — смотря что с чем смешали.
— И черты такие необычные, — рыкнула Уля, шлепаясь на освобожденный стул.
— Драконьи. Он дракон, подруга, — с улыбкой кивнула я, наблюдая, как Уля медленно звереет. — Скажу даже больше, судя по цвету глаз, в иной ипостаси он будет сиренево-лилового цвета.
Да, донимать Улю я люблю. Это мое. Это я на раз-два.
— И взгляд такой... мужественный, — с нажимом продолжила Уля.
— Наглый, ты хотела сказать, — усмехнулась я, вгрызаясь в яблоко.
Взгляд и вправду был нахальный и едкий, думаю, с таким, как этот Дорхе, в словесную перепалку лучше не ввязываться. Хотя сразу видно, что мужик умный, только бабник, скорее всего. Вон как Ульяну накрыло! Точно бабник, она на них падкая. А драконы инкубы через одного. Говорят, в приграничных селениях девушки до заморозков по ночам купаются. Потому как они купаются, а драконы поглядеть ходят и девок воруют. Я всегда удивлялась, зачем девицы с риском для чести, а порой и жизни (в реках ведь нечисти полно всегда), упорно плещутся в ночных реках. И вот сегодня объяснение сего забавного факта прибыло к нам в качестве преподавателя. Мда! Если все драконы такие, то неудивительно, почему в Приграничье острая нехватка невест в человеческих деревнях. По сравнению с этими гордыми и обаятельными особями люди, мягко говоря, проигрывают. И вообще, такой тип мужчин, как Дорхе, я знала и не раз наблюдала. Эдакий самец, не знающий отказа у дам. Не удивлюсь, если он уже нашел себе забаву в наших краях. Но Уля пускай еще пофонтанирует восторгом. Зачем ее огорчать?
— Данна! — почти визг подруги, и в мою сторону полетел подобранный с пола башмак. Нашелся!
Я увернулась и, подхватив обувку в полете, отправила его к братцу в шкаф. Да, утренний поиск чистого платья обернулся для моей комнаты катастрофой.
— Уля!! Он дракон, — серьезно заявила я, снова пытаясь удержать в шкафу рвущиеся на волю вещи.— А они все такие — загадочные, необычные и наглые.
— Они здесь редкость, у них и своих магических школ полно. А этого к нам занесло. И с чего бы?
— Ну, там он один из племени, — равнодушно пожала я плечами. — Тут он в диковинку. Наши маги у драконов тоже редкость.
— Сравнила, — фыркнула Уля. — А он...
— Препод, — завершила я реплику подруги. — Улька, угомонись, он только препод...
— Данка! Так нельзя! Я хочу все знать, — взвыла Ульяна.
— А у нас уроки, — напомнила я.
— Скучно с тобой, — сникла Уля.
— Ага. Зато с энциклопедией по травам станет весело.
Я с грохотом шлепнула фолиант на стол.
— Какая глава?
— Седьмая, — простонала моя романтичная подруга. — Ты мне потом все расскажешь, — утвердительно кивнула она.
— Куда же я денусь, — вздохнула я, готовясь к долгой беседе о том, как я упала на препода.
Более вопросов не последовало. Из открытой книги нам приветливо помахал листочками кустик аконита обыкновенного, точно копируя реальное растение. Объемная, но призрачная копия возвышалось над книгой, демонстрируя процесс роста, цветения, зарождения семян, даже запах, и тот приторным облаком растекся по комнате. Хорошо лекарям, у них нет книг по реактивам. Я как-то раз забыла заблокировать часть эффектов книги "Минералы и химикалии" и, открыв книгу на странице с "Серой осажденной, обыкновенной", еще часа два комнату проветривала.
-Да, это тебе не справочник по травмам, — вздохнула Уля. — Или по паразитам.
Я сразу пожалела подругу и пришла к выводу, что алхимиком все же быть лучше. Нервы крепче. У нас только взрывоопасно очень, а так сиди себе, мензурки грей, гомункула выращивай и жизни радуйся.
-Зато всеобщий любимец — учебник по анатомии человека, — хихикнула я.
Да уж, выдающийся шедевр научной литературы, после него уже никаких вопросов про пестики и тычинки не возникает. А вот у парней возникает интерес проверить на деле соответствие иллюзий и реальности. Не зря простой люд нас — магов и алхимиков — опасается. Странные мы, и знания у нас запрещенные, и ведем себя по-другому. Студенты же наши поголовно все взбалмошные, любопытные и норовят погеройствовать. Как результат — к студентам-лекарям неограниченно поступают жертвы для проведения практики. Эх! Хорошая вещь высшее образование.