Страница 126 из 132
– Здравствуй, Тоширо! – поприветствовал учитель с кривоватой улыбкой. – Я рад тебе, упрямое дитя! Я ждал тебя и выбрал это место для беседы. Здесь нам никто не помешает. Ты пришёл за ответами и копьём, и кое-чем я поделюсь с тобой, мальчик, но копьё отдать не смогу. Однажды я верну его в святилище, но сейчас оно нужно мне самому. – Он усмехнулся, стоило мне только потянуться за мечами. – Ты не сможешь меня убить, сам ведь знаешь об этом. Смог бы, если бы остался и завершил обучение. Но ты выбрал иное.
– Что же тогда ты прячешься за куполом? – прорычал я.
– Я скрываюсь не от тебя, мальчик. Здесь есть тот, кто способен доставить мне массу неприятностей, – хм, Ханаваро? – Как бы мне ни хотелось исчезнуть, придётся здесь задержаться. Не трудись, Тоширо, и не трать силы понапрасну. Я не стану биться с тобой. Мне ты нужен живым. А то, что ты задумал, неразумно. Ты погибнешь, превратишься в пепел, но ничего не достигнешь. Тебе не хватит сил. Качаешь головой… Разве ты не боишься смерти, Тоширо? Не боишься всё потерять? – он прищурился. – В тебе так много жизни и любви. Как же ты оставишь без присмотра тех, кто тебе дорог? Пока у тебя есть надежда на будущее, ты не осмелишься их покинуть. Не для того ли ты бежал от меня, наставника, который столько тебе дал, чтобы прожить тихую жизнь? Разве не ради того ты отринул будущее, которое я тебя уготовил?
Пфф! Какое будущее?! Будущее убийцы? И всё же вкрадчивый голос кружил голову, заставлял внимать словам учителя. Он обладал тем же магнетизмом, что и Хан. Тем же странным обаянием. Его жаждали слушать, за ним шли, за него умирали. Мастер руководил другими синоби, точно марионетками, и никто не мог противиться его воле. Даже я.
Я покачал головой, стараясь избавиться от наваждения. Его голос усыплял бдительность, успокаивал. Я замер, опустил мечи, делая вид, что раздумываю над его словами. Попытался изобразить подлинное смятение, понимая, что обмануть учителя будет трудно. Я запер на замок разум. Я не собирался отступать.
Учитель шагнул навстречу, и пламя, окружавшее его, опалило мои брови. Обманчиво безоружный, он протянул ко мне руки.
– Если не хочешь сейчас присоединиться ко мне, тогда не стой на пути! Я не желаю и не стану тебя убивать. Не для того я воспитывал тебя, мальчишка, не для того учил, не для того защищал, чтобы ты в мгновение ока всё разрушил! Однажды мне придется уйти, однажды я перестану существовать в этом теле. Кто же тогда продолжит дело мастеров и сохранит их наследие?
Начинается!
– Уж точно не я. Они были теми ещё ублюдками! Не хочу иметь с ними ничего общего!
Учитель заразительно рассмеялся, развеселился. Он выглядел беззаботным, хотя у подножия гор прямо сейчас по его милости умирали тысячи людей. Умирали… Ради чего? Вот что я хотел узнать и оставить в наследство брату. Поэтому я прохлаждался в обществе учителя. Хан мечтал получить ответы, и я намеривался их раздобыть.
– А кто сказал, Тоширо, что история, рассказанная тэнгу, правдива? С чего ты взял, скажи мне, мальчик? Вдруг они обманули тебя? Подлинных источников, повествующих о событиях тех лет, днём с огнём не сыщешь. Они либо были уничтожены, либо бесследно исчезли. А если бы они и остались, что с того? Где гарантия, что автор говорил правду? Гарантии нет ни в чём. Такова история. Мы создаём её, путаем, искажаем, скрываем. Что если Государство Согласия не было уголком процветания и мира? Что если оно прогнило, почернело изнутри? Что если мастера хотели спасти умиравшую, погрязшую в бюрократии, застывшую в развитии страну? Молчишь… Не знаешь ответа. Разве я его требую? Пусть они совершали ошибки, пусть они проиграли, но мы одержим победу.
– Победу? Над людьми?
– Да. Над людьми. Мы возродим Государство Согласия.
Пфф! Вот уж небылицы!
– Невозможно! Ты запудрил своим слугам мозги и заставил умирать за себя! Превратил в чудовищ! Что толку…
– Они пошли на смерть добровольно, – покачал головой учитель. – Они-то знают, за что сражаются. За будущее детей и внуков, за их счастливое будущее.
– Нет у них никакого будущего, если оно создано такими методами! Построено на горе других! Создано на крови!
– А твой добрый брат возрождает Империю не на крови князей? Не разрушает ли он семьи, не приносит ли он горе? Молчишь… Без жертв не построить ничего нового. Сделав ставку, либо одержишь победу, либо прогоришь. Твой брат рискует, как и я. Мы отдаем приказы, другие, исполняя их, умирают. Я уничтожаю людей, истребляю свой народ. За это ты судишь меня, Тоширо. Судишь и раз за разом разбиваешь сердце наставника! А твой брат заставляет общинников сражаться за чуждые им идеалы. И ты… ты потворствуешь ему! Наше Государство не восстанет из пепла, если люди не покинут эти земли. С миром они не уйдут, придется их выкурить. Поэтому я жертвую своими солдатами, разжигая в Империи новую смуту. А наши соплеменники… Они забыли о славном прошлом, они стали рабами людей. Они прикрываются проклятьем, лишь бы только сохранить устаревшие, изжившие себя обычаи. Говорят, они берегут наше единство. Ха! Наш народ разобщён! Мы служим людям, а своих соплеменников отвергаем. Я говорю об изгнанниках, Тоширо. Они жили в ужасной нищете, без надежды, без смысла… Гонимые всеми, обречённые на голодную смерть, они из поколения в поколение опускались на самое дно, вырождались. Они были преступниками, возразишь мне ты. А их жёны, дети, внуки? Чем они провинились? Я поднял их из могил озлобленными, жестокими, побывавшими на изнанке жизни и вернувшимися обратно. Они не боятся смерти, не верят в богов. Они и вихри – моё оружие. А ты моё лучшее творение, мой ребёнок, наследник! Ты не будешь служить Империи, тебя я хранил для другого. Сейчас ты гневаешься, но однажды поймешь, что мой путь – правильный, и поддержишь меня. Ты и я… мы ведь мастера, Тоширо! Мы другие! Ты ведь знаешь, по-настоящему тебя понять смогу только я.
Я не хотел его слушать, но не мог зажать уши, не мог оторваться. Мастер – воплощение жестокости и мудрости. Им трудно не восхищаться. На расстоянии так легко его ненавидеть, но когда он рядом… Когда учитель рядом, я превращался в осиротевшего мальчишку, жаждавшего заботы и внимания. Мальчишку, которому он рассказывал удивительные истории. Мальчишку, который мечтал быть похожим на своего учителя. И теперь, теперь я всё ещё…