Страница 119 из 132
Я стал задумываться и о синоби. Что если они не такие, как в рассказах учителя? Что если и здесь он ошибся? Я жаждал узнать правду, точно только что очнулся от долгого и страшного сна. Я отправился домой, в Альянс. Надеялся спустя годы найти дорогу в общину, ведь меня не изгоняли, и да, я нашел её. Я встретился с братьями Фучиру Юидая – наставниками, считавшими меня погибшим. Они не верили глазам, но всё же приняли меня.
Мастер и здесь всё рассчитал, он ждал, когда я узнаю, как погибли близкие, пойму, кто в этом повинен. А потом он заставит меня вернуться на Остров Туманов, притащит в крепость за волосы, запрёт на замок и расскажет, почему охотился за моими родственниками. Учитель знал меня, как облупленного, понимал: я найду способ сбежать, отправлюсь на поиски брата, чтобы предупредить об опасности. И вот тогда он вычислит твоё точное местоположение. Он разыграл всё, как по нотам, запер меня в клетку и издевался. Мастер сообщил, что моя семья была убита им собственноручно, он рассказывал, что сделал с отцом, с братом и с сестрой. Он упивался моим ужасом. А потом сообщил, что они вовсе не должны были умереть. Что в ту ночь погибнуть должен был только один из нас. Один мальчик. Просто мастер не знал точно, кого следует прикончить. Он убил отца и сестру потому, что они защищали Тори, нас и племянников. Он преследовал нас потому, что хотел разрубить на мелкие кусочки. Но до тебя он так и не сумел добраться. Он не сообщил, что ему помешало. Так или иначе, тебе удалось уйти, а потом Фучиру Юидай отвёз тебя в Сенши.
Я спрашивал, почему он хотел тебя убить, спрашивал раз за разом, но он нёс какую-то безумную чушь о проклятии, о вечной борьбе. Он уверял, что ты обязан умереть, что он никак не может оставить тебя в живых, как ни жаль ему меня, несчастного сироту, который из-за тебя потерял всё. Я не верил в его привязанность ко мне, бежал с Острова, думая только об одном, как добраться до Сенши и предупредить тебя об опасности. Я забыл об осторожности, так рвался к тебе, уничтожал все вихри, которые встречались на пути, спешил, спешил… А мастер следил за мной и атаковал, стоило мне только достичь цели. Если бы ты и твои друзья не нашли меня, я никогда бы не попал в Сенши, так бы и ходил кругами, пока в отчаянии не сиганул со скалы. Но вы привели меня в общину, принялись выхаживать, и следом за мной к Сенши подступила армия мастера. О том, что случилось после, тебе уже рассказывал Нитирэн. Я повинен в гибели твоих товарищей и в твоих страданиях. Я думал, что погубил тебя! Но тогда тебе удалось выбраться, теперь же я буквально преподнёс тебя мастеру на блюде. Не могу сказать, почему твоя смерть столь важна для него, но он не остановится. А я не хочу, больше не могу быть его пособником! Больше я этого не вынесу!
Я умолк. Слова иссякли. Я не знал, как быть. Бежать прочь или просить прощения. Попытаться что-то объяснить, оправдаться. Я молчал, а Хан, явно, ждал продолжения. Он не глядел на меня, нет, он изучал поверхность стола и с ожесточением мял свой пояс. Я видел, как налились кровью его глаза, как побелели костяшки пальцев. Я предстал перед ним в истинном обличии: в образе чудовища, подобного тому, что обитало в подземелье дворца. В образе чудовища с затерянного острова. Монстра, которому рядом с ним не место. А ведь я нуждался в нём, не хотел его предавать. Осознание того, что я раз за разом лишь усугубляю страдания брата, сводило с ума, терзало сильнее, чем ревущий в душе огонь, чем пламя, пожиравшее изнутри.
Ханаваро поднял глаза. От него в разные стороны расходились водовороты силы, которая была мне недоступна. Силы, которой, по всей видимости, позавидовал мой учитель. Я поднялся на ноги, но Хан вцепился в мой рукав, не позволил и шага ступить.
– Он пожалеет. Пожалеет, – прошептал брат, пронзая страшным взглядом некую точку над моим плечом. Он избегал моего взгляда, не желал смотреть, но продолжал держать. – Он ответит за всё!
– Хан, я должен уйти! Пока мастер жив, я останусь его шпионом, невольным исполнителем его воли. Я должен уйти, должен бороться с ним, а здесь от меня будет мало толка.
Он собирался возразить, я чувствовал это.
– Правильное решение! – заявил Осами, ввалившись в комнату. Я давно не видел его таким довольным. Похоже, он чувствовал: никакие уговоры не заставят меня остаться. Даже если сам Хан будет просить. Даже если попросит Охико. Осами давно хотел избавиться от меня, вот случай и представился. Он смотрел на меня наглыми глазами. И взгляд этого мерзкого типа пронзал меня насквозь. Очевидно, Осами силился прочитать мои мысли, а может, пытался навязать свои. Мол, я не для того собирал Ханаваро по кусочкам, направлял его, поклялся служить, возвысил его, чтобы ты и твои друзья смущали его историями о прошлой жизни и уговаривали отказаться от положения и своего предназначения. Но в чём оно состоит, предназначение Хана? Что знает Осами о проклятии? Проклятье. О нём говорил и мастер, и мой отец. «Боги благословили вас и прокляли. За дары, которыми они наградили тебя и Хана, придётся дорого заплатить».
Что же… я, явно, переплачиваю. Я вырвал рукав из цепких пальцев брата, отвернулся от него и от Осами.
– Постой! Прошу, Тоширо! – Хан кинулся было за мной, но Осами схватил его за плечи и оттащил назад.
– Позволь ему уйти, господин. Видишь же, он этого хочет. Отпусти его!
– Нет! Я должен остановить его! – протестовал Хан и отталкивал Осами. – Сейчас я ему нужен. Нельзя оставлять его одного!
– Нет, не нужен. Он обойдется без тебя, господин. Он справится.
Неправда. Неправда. Неправда. Хан – мой брат-близнец. Кто я без него?
Глаза Ханаваро просили меня остаться, умоляли быть благоразумным, но я выскочил из кабинета и бросился прочь по коридору.
Теперь разум брата был открыт для меня, поток его мыслей обескураживал. Я видел себя его глазами, видел себя таким, каким он меня представлял. Брат вспоминал нашу первую встречу, тогда я вцепился в его плащ и умоляюще смотрел снизу вверх. Он пожалел меня тогда, жалел и сейчас, хоть я того и не заслуживал. Я наблюдал за ним через стены, раздвижные двери и расписные ширмы. Хан опирался локтями о поверхность стола и сжимал пальцами виски, словно надеялся избавиться от головной боли.