Страница 9 из 53
Следователь смотрел на него и думал:
—Генерал, а опустил себя до своих рабочих, защищает их, хорошо это или плохо? Наверное, хорошо, когда люди защищают друг друга, не то, что у нас…, — Емельянов усмехнулся мыслям своим, — у нас доносами топят ближнего.
Едва высунувшуюся совесть свою он грубо затолкал обратно, вглубь своей души, но она упорно стремилась наружу.
—Расслабился я, надо прекратить сопли распускать. Генерал ведёт себя крайне не осторожно, стоит копнуть, и, — Емельянов даже загордился тем, что самого генерала он может пощипать, но осторожная мысль взяла верх,— но зачем мне его душа…? К тому же опасно с ним связываться, он генерал, возможно, есть покровители, тогда и головы не сносить….
Вернулся Юров, его лицо было несколько растерянным.
—Носов и Басов пришли, а Бустиной нет.
—Почему?
Как мне сказали, она сильно заболела, на глазах у дочери упала в обморок. Она лежит, дочь сидит у ее постели, даже в школу не пошла.
—Женские штучки!
—А если вправду заболела?
Емельянов помолчал, раздумывая над сложившейся ситуацией, затем решительно сказал:
—Разберемся позже, а сейчас мне нужна её характеристика.
Дронов поднял глаза, в них читалось злое недоумение.
—Оставьте в покое женщину! Она-то в чем виновата? Заболел ребенок, она мать и потому не смогла дитя свое оставить. Это жизнь, в ней существуют беды и проблемы и к ним надо относиться с пониманием.
—Не нервничайте, Иван Александрович. Мы разберемся, если невиновна, то ничего с ней не случится. Поймите, поступил сигнал, и поэтому мы обязаны разобраться. Мне нужна характеристика на неё.
—Пришла устраиваться на работу, как все, работала в столовой посудомойкой, затем узнали, что хорошо готовит, поставили поварихой. Живет с дочерью десяти-двенадцати лет, тихая и послушная женщина, хорошо работает и прекрасно готовит. Ни в чем предосудительном не замечена.
—Был бы еще один ангел, но ангелов в женском виде не бывает, — иронично заметил Емельянов и покрутил головой, будто воротник гимнастерки душил его.
Некоторое время он еще раздумывал, затем встал:
—Благодарю за сотрудничество, пойду разбираться по существу. Антон Петрович, найдется ли мне место для работы?
— Кабинет коменданта подойдет?
—Вполне.
***
Трактористы бригады Носова, один за другим давали показания, Емельянов писал.
Предпоследним вошёл Басов, его слегка качнуло. Следователь посмотрел на него так, что Никита съёжился.
—Кто тебя подбивал заниматься саботажем?
После вчерашнего перепоя у него трещала голова, он оторопело смотрел на Емельянова и стал несвязно бормотать.
Емельянов разобрал только одно слово, «саботаж».
—Ты уже успел похмелиться?
—Никита замахал руками, его глаза округлились.
—Не-ет, я сегодня не пил — это вчерашнее…., — он судорожно сглотнул слюну и повторил, — это вчерашнее.
—Отвечай, говори правду, иначе я тебя сейчас отправлю в район, посажу в камеру
—Хорошо…, — Басов покорно опустил голову, — спрашивайте.
—Ты спал под трактором,
—Спал, признаюсь.
—Что тебе сказал бригадир, когда увидел, что спишь?
—Он сильно кричал на меня.
—Что кричал?
Басов даже с помутнённым с похмелья разумом, сообразил, что нельзя говорить о том, какие слов говорил Носов.
—Я со сна плохо помню.
—Басов, ты начинаешь мне врать. Твои товарищи показали, что он называл тебя саботажником и опасался, что у него из-за тебя могут быть неприятности.
—Я плохо помню….
—Опять врешь!
Басов сник, его похмельная голова запаниковала.
—Да, он назвал меня саботажником. Мы с друзьями перебрали днем раньше, стало невмоготу, вот я и придумал, как отдохнуть.
—С кем дружит Носов?
—Его лучший друг Изотов, они всегда советуются.
—Слышал о чем они говорят?
—О работе, о женах, о детях.
—О товарище Сталине, что говорят в бригаде?