Страница 10 из 53
—Не о Сталине, а о товарище Сталине! По-ня-ял! — взъярился Емельянов.
—Понял, понял, — испуганно лепетал Басов.
—Про Советскую власть в бригаде плохо говорили?
—Я не слышал. Я слышал, как Изотов сказал, что много урожая забирают, могли бы хлеборобам оставлять больше.
Емельянов резко сменил тему допроса:
—Жена Носова гулящая баба?
—Бабы много чего говорят, но никто ничего не знают. Она красивая, статная, мужики вокруг да около вьются, вот бабы завидуют и сплетничают.
—За что ты жену свою избил?
—Много стала брать на себя. Туда не ходи, с тем не дружи, последнюю копейку пропиваешь….
—Ты продолжаешь покрывать товарищей по бригаде, а это очень плохо, придется арестовать тебя за побои жены.
Басов с ужасом взглянул на следователя.
—Никого я не покрываю….
—Не может быть, чтобы народ о политике не говорил, — продолжал нажимать на Никиту Емельянов.
—Я такого не слышал, утром рано в поле, стемнело - спать, некогда говорить.
—Иди, свободен пока, если что вспомнишь, сообщи.
Последним вошёл Носов, остановился у входа, снял кепку.
—Здравствуйте, — голос его чуть дрогнул, выдал волнение.
—Проходи, бригадир, садись и рассказывай все как на духу.
—Что рассказывать, виноват.
—Виноват — это ясно, но мне надо знать, почему прогулял, какие причины тебя привели к преступлению. Может ты в это время занимался антисоветской деятельностью.
—На духу так на духу….
Носов рассказал все, как было, и даже грустно пошутил:
—Наоборот, всю ночь старался, чтобы увеличить население страны, нет у нас с Катериной детей, не получается….
—Ты назвал Басова саботажником. Есть для этого основания?
—Нет никаких оснований, просто, я хотел его пугнуть, чтобы взялся за ум. Иди домой Носов, постарайся увеличить население, а то может, потом не придется.
— Иди, свободен пока.
Емельянов задумался:
—Что делать с поварихой? Вины на ней нет, но нужна бумажка, о ее невиновности, но поди, напиши такую…. Нет, не поймут, там не поймут.
—Емельянов тяжело поднялся со стула и пошёл в кабинет председателя сельсовета. С порога он спросил его:
—Что будем делать с поварихой?
—Пойдем к ней домой, там и допросите, она живет близко.
—Согласен, идем.
Юров вошел первым и попятился, у стола сидела Бустина и ее дочь, на столе лежал узел с вещами. Он растерянно оглянулся на Емельянова, который почему-то сильно изменился в лице. Мелькнула мысль: «Что это с ним?», но собранные вещи заставили его ужаснуться
—Она уже узелок собрала….
Увидев человека в форме, девочка загородила собой мать.
—Не дам маму, она не виновата.
Мужчины стояли в оцепенении, а девочка поняла ситуацию угрожающей, она схватила со стола нож.
—Только попробуйте, только попробуйте.
Бустина потянулась к дочери:
—Света, положи нож, а то тебя тоже заберут, я тогда умру….
—Никто вас не собирается забирать, успокойтесь! — поспешил крикнуть Емельянов.
Долгую паузу прервал Юров:
—Никто вас не тронет, Света, положи нож, — он сделал шаг к девочке, но она изготовилась к борьбе.
Емельянов тронул Юрова за рукав.
—Выйдем…, — лицо следователя побледнело.
Юров согласно кивнул и подумал: «Что с ним?» — но по инерции продолжил говорить:
—Светочка, мы пришли поговорить с твоей мамой, мы не будем отнимать ее у тебя, успокойся. Товарищ Емельянов, скажи ей.
—Я пришёл поговорить с твоей мамой, мы напишем бумажку и я уйду,— голос его дрогнул, а Юров опять подумал: «Что это с ним, не заболел ли?»
В глазах девочки появилось сомнение, а Емельянов продолжил:
—Мы выйдем, а вы успокойтесь.
Мужчины вышли, Бустина продолжала плакать, Света, не выпуская из рук нож, выглянула в окно.
—Мама, они не уходят, курят.
—Положи нож.