Круг ада

Что ожидать от такого приказа? Возможно, как надежду, а может уже пора ждать ареста. Как поступить? Пойти в «Особый отдел» и надеяться на благополучный исход или оставаться в госпитале, пока бдительный майор не пришлет солдат? Тогда уже надежды не будет никакой.

Эти мысли тревожно роились у Изотова. Изложив свои соображения Алексею Носову, спросил:

—Что делать будем?

—Я думаю, что у нас уже нет выбора. Если мы сейчас уйдем, то куда? Мало того нас начнут искать и найдут. Тогда за наши жизни никто не даст и полкопейки.

—Но есть еще два варианта. Если мы пойдем сдаваться, то нам, возможно, поверят, если нас схватят здесь, то спросят: «Почему не пришли? Почему прятались?» И опять не поверят.

—Давай немного подождем, мало времени прошло.

—А чего ждать? На кой мы майору нужны, чтобы он из-за нас рисковал? А так, за поимку дезертиров благодарность полагается.

—Ты не прав, — возразил Носов, — зачем ему нас обмывать, кормить и даже водкой поить? Сразу бы сдал нас.

—Перед лейтенантом благородным хотел казаться, зачем ему слыть стукачом?

Носов задумался, затем отрицательно покачал головой.

—Не знаю почему, но я ему доверяю, не из простых он.

—Ты думаешь, если не из простых, то не может нас сдать?— удивился Изотов.

Носов не ответил на вопрос и предложил:

—Давай подождем, — и тут же поменял тему разговора, — все думаю о семье, как они там?

—Семьям мы помочь не можем, надо выбрать правильный путь, чтобы вернуться к семьям. Ты тянешь время, боишься идти к особистам. Думаешь, что расстреляют?

—Сам говорил мне, что давай преждевременно не умирать, туда никто не опаздывает.

—Хорошо, ждем два часа, если ничего не изменится, идем к особистам.

По мнению Изотова, прошло уже более двух часов, но Носов упирался, не хотел идти.

—Послушай, Петя, я думаю, что нет никакой разницы в том, что мы сдадимся или нас повяжут здесь.

—Почему?

—Да потому, что если майор нас сдал, то обставил дело так, что мы дезертиры.

—Чепуху говоришь! Какие мы дезертиры, если придем сами в их руки?

Изотов подошел к окну и тут же жестко сказал:

—Кажется нашим сомнениям конец.

—Что ты там увидел?

Носов сорвался с койки и подбежал к окну и тут же увидел, что к госпиталю идет с человек в форме майора госбезопасности.

—Петя, это же следователь Емельянов. Он раскручивал моё дело по прогулу. Он повариху нашу Таньку увез, говорили бабы, что замуж взял.

—Я узнал его.

Прошло несколько томительных минут, потом еще, но никто к ним не пришёл. За окном спустился вечер, санитарка им принесла ужин. Тревога немного отступила. В неведении они просидели несколько часов, потом решили лечь спать. Беспокойная ночь будила их шорохами и звуками, доносящимися из-за окна. Утром им установили койки в конце коридора, сестра заставила принять лекарства и сделала уколы.

День прошёл более спокойно, чем предыдущий, стало ясно, что их майор не сдал.

***

Лейтенант Стрельников сидел перед майором госбезопасности и рассказывал, как воевал в Сталинграде, как они бежали через Волгу, как убило двух солдат из его роты и ранило рядового Гурова. Опасаясь дополнительных вопросов, Стрельников специально умалчивал об Изотове и Носове.

Майор смотрел выше головы лейтенанта, ему почему-то было стыдно встретить его глаза, но положение обязывало задавать вопросы.

—Итак, вы утверждаете, что из вашей роты остались в живых двое?

—Да из нашей роты остались в живых только я и рядовой Гуров. Он был ранен, сейчас в госпитале.

—Я правильно понял, что вы командовали ротой?

—Все офицеры были убиты, я принял командование на себя.

—Получалось?

Стрельников знал из рассказов знакомых офицеров, что следователи специально стараются провокационными вопросами заставляют нервничать подозреваемых, но удержаться не смог, он зло взглянул на особиста и вызывающим тоном ответил:

—Стояли насмерть, пока не получили сигнал к отступлению.

Особист не придал значения тону лейтенанта.

—Вы командовали ротой и потому должны знать, какие войска были справа и слева, назовите.

—Слева первая рота капитана Ермолова, справа капитана Заводчикова.

—Вы с ними взаимодействовали?