Ангел для Вампира

— Никаких "но"! Я уже не та ласковая и запуганная девочка, к которой вы привыкли, — вампирша стиснула зубы, отошла на шаг, давая противнику место для боя. — Вам не понравится то, во что я превращаюсь в бою.

Антон улыбнулся ей и вампирша, отступив на шаг, провела запястьями по бедрам. Слабо запахло кровью, тонкие капли потекли в ее ладони, и она растерла их по коже. Неподвижные взгляды противников остановились друг на друге, все свидетели перестали существовать.

Анна тоже улыбнулась. Она знала, куда бить, и Антон был точно уверен, что она ударит именно по ребрам. Женщина отерла ладони об свои брюки. Резкое движение рукой и в колено Карателю полетела сверкающая звездочка с заточенными краями. Вампир резко дернулся в сторону, уклонился, но она повторяла снова и снова. Сколько звезд припрятала?

Пока он увиливал, Анна приближалась, и когда до нее осталась пара шагов, перед Антоном вдруг стеной встала золотая пыль. Она стала плотным туманом, мешала ему видеть. Никто не говорил, что Анна станет играть честно, хоть именно этому он сам ее учил.

Мелкие точки что-то шептали, отвлекая его сознание, мешали слушать воздух, уже рассекаемый ногой вампирши. Удар по ребрам выдавил из них воздух, следующий — по плечу, — заставил упасть на колени и оглохнуть. Каратель поднял голову. Души собирались за спиной Анны в жуткое подобие солнечного змея: их свет слепил, из распахнутой пасти вырывалось пламя. Почему оно кажется ему голубым? Губы вампирши едва заметно шевелились, и Каратель понял, что она гипнотизирует его, умело управляя душами, отвлекая противника от того, что происходит на самом деле.

Антон улыбнулся, прикрыл глаза, но в этот раз Маркус и не думал ему помогать. Списал? Он усмехнулся, ниже опустил голову, подпуская противницу ближе. Вот уже пахнет ею, такой сладкой и знакомой кровью, что хочется... черт, как же хочется...

Выпад. Захват. Резкий подъем и разворот, не обращая внимания на ее слабые попытки ухватиться за него. Удар в поясницу, где у Ангела — самое чувствительное место. Тело падает, увлекая хищника за собой. Ни за что не отпускать.

Когда Антон открыл глаза, Анна лежала на полу, скривившись от боли, — да, он знал, что сейчас ей больно, — по виску любимой текла слеза.

— Не нужно быть самоуверенной, детка, — наставительно сказал Антон, больше не замечая пламенных душ. — Разве не этому я тебя учил?

— Угу, — она отчаянно кивала головой, несколько раз ударила ладонью по полу, жестом прося его чуть ослабить хватку, признавая поражение.

Антон отпустил, и вампирша откатилась в сторону, стала на четвереньки.

— Я помню, чему учил, — хрипло сказала она. — Поэтому ты и проиграл.

Вампирша тяжело села на бедро, вяло пощелкала пальцами. С плеч Антона густым желе сползли призраки. Стало легко и тело вдруг резко среагировало спазмом на кинжал, пульсирующий в его боку, — она пробила ему почку.

Антон посмотрел ей в глаза. Ей было смешно и совсем его не жалко.

— Бой закончен, — огласил Маркус. — Каратель серьезно ранен, значит, тебе дается три года, чтобы доказать свою невиновность.

— Там столько людей! Как...? — Анна возмущенно вскочила, но тут же согнулась от боли и опустилась на одно колено.

— Свита же есть, пусть поработают, — равнодушно приказал Маркус и жестом отпустил вампиров прочь. Павел пошел проконтролировать, чтобы все уехали.

— Черт! Ты его почти убила! — горячо зашептал Маркус, когда машины с его свитой уехали. Он торопливо подбежал к подравшимся, поглядывая на дверь.

— Успокойся, Марк, жить буду, — сквозь зубы процедил Антон.

Анна подошла к нему, ткнула в плечо:

— Хватит! А то он правда подумает, что я тебя чуть не убила.

Антон хитро глянул на Маркуса, рассмеялся и поднялся:

— Успокойся, мы всех разыграли.

Верховный нахмурился, ему явно не нравилось узнавать обо всем последним.

— Разыграли? — зло спросил он.

— Да. Она пришла ко мне, все рассказала и мы подумали, как сыграть наиболее правдоподобно.

— Значит...?

Анне показалось, что у Вампира демонически загорятся уши, — все-таки сказывался оставшийся адреналин, — но она не посмела засмеяться.

— Считаешь, что я не прав? Нужно было действительно избить друг друга? — Каратель смотрел Хозяину в глаза, не испытывая не малейшего сожаления. — Да, она меня ранила, но не так глубоко, как все выглядит, — он выдернул кинжал, протянул Маркусу. — Лезвие подвижно, оно входит в рукоять, оставляя снаружи всего несколько сантиметров, так что рана пустяковая. Чтобы кинжал не падал, рукоять отделана железом, а в толстой рубашке – магнит с прорезью для острия. Нужно было намного свежей крови, вот и все.

— Да уж, сыграли так сыграли, — неловко усмехнулся Маркус.