Страница 58 из 60
В машине до аэропорта (с еще одним ворчливым водителем) Даррен дочитывал историю Кристиана. В ней все было просто и ожидаемо. Отучился он на направлении с длинным инопланетным названием, как–то связанным с роботами. До недавних пор его жизнь была жизнью студента: две—три пропущенные лекции, несколько опозданий из–за жуткого похмелья, выходные, отведенные под вечеринки, а потому, последние две недели перед сессией он купался в море из кофе, колы и энергетиков. И как только его сердце выдержало? Он сменил пару девушек. Поругался с родителями и чуть не вылетел за неуспеваемость. Вспомнил, как то, чему он учится, похоже на магию. Помирился с родителями, закрыл долги. Нашел себе временную работу. Благополучно выпустился и теперь работал среди больших людей и крошечных компьютеров. И он был как нельзя больше доволен собой.
Последние страницы Даррен дочитывал уже сидя в зале ожидания аэропорта. Времени у него было более, чем достаточно – он решил покинуть отчий дом как можно раньше, и теперь его ожидали четыре часа на жесткой скамейке. Он на время отложил книгу, чтобы дать глазам отдохнуть. Он огляделся – таких отчаянных душ, как он сам, было совсем немного, можно сказать, их вообще не было. Однако те, что были, почти все, так или иначе, пытались хотя бы на полчаса забыться в объятьях сна в самых невероятных местах и позах.
Даррен решил, что настало время для чего–то нового в его жизни. Он попробует кофе из автомата. Раньше он никогда этого не делал, потому что… Да кто его вообще пьет? Новый Даррен. Еще более новый. Пожалуй, пора изменить классификацию и добавить в нее еще один подтип – новейший Даррен с его новейшей историей.
Новейший Даррен сидел на скамейке, пил вполне перевариваемый желудком кофе и рассуждал о судьбах двух героев. Пока что симпатизировал он только Салли: за ее решительность, готовность выйти за рамки, духовную независимость. Кристиан был ему неприятен по двум причинам: во–первых, он искренне верил, что получение высшего образования – это пустая трата времени, сил и денег; во–вторых, если уж ты ступил на эту тропу, будь любезен ступать ровно. Даррен снова почувствовал укол зависти – у его родителей не было возможности отправить его в университет, даже если бы ему этого хотелось. Возможно, что и нелюбовь к вузам зародилась в нем исключительно потому, что он знал, что ему это не светит, но уж если бы он присоединился к числу студентов, старался бы изо всех сил.
Однако сейчас еще рано судить, почти половина книги впереди, и ему еще многое предстоит узнать. Он взглянул на табло и на висящие рядом часы, после чего вздохнул. Как же еще нескоро.
Настало время узнать, как там Коди с его бизнесом. В школе у него зародился гениальный – по крайней мере, он сам так считал – план: открыть тематические кафе для любителей сериалов. Уже тогда он копил деньги, читал книги по экономике и составлял бизнес–планы. Он не верил в удачу – только в математику. Мать ломала руки и сокрушалась о пропащем сыне, но отец его поддержал, мол, лучше быть самому себе начальником, «уж ты мне поверь». И Коди шел вперед, не видя преград и трудностей, он буквально разбивал их своим умом как ледокол. В их небольшой компании он всегда отличался мертвой хваткой и наибольшим равнодушием к правилам, которые приходится обходить, переступать, растаптывать. За три года все качества капиталиста обострились в нем до крайности. О, сколько о нем было написано в XX веке.
Настало время еще одного кофе. До вылета оставалось меньше двух часов. Даррен положил книгу на скамейку рядом с собой и принялся медленно потягивать дымящийся напиток из пластикового стаканчика, удерживаемого его переплетенными пальцами. Глаза его были прикованы к одной точке – розовой кофточке, которую сняли с девочки лет пяти ее родители, чтобы переодеть ее в другую, синюю, по виду, боле теплую.
Был ли Даррен Коди? Или Салли? Или даже Кристианом? А может, всеми вместе? Хорошо это или плохо? В голове Даррена всплывали обрывки фраз, произнесенных разными людьми при различных обстоятельствах в самые разнообразные периоды его жизни. Кем же они его сделали? Все эти ситуации, люди и фразы? И до чего они доведут героев книги? Даррен выбросил опустошенный стаканчик и вернулся к Коди.
Тот был воистину новым Адамом. Олицетворением американской мечты. Он начал с нуля, с самого дна, и ежедневным упорным трудом пробивался все выше. Он верил в то, что цель оправдывает средства и не гнушался грязных денег. Читая эти фрагменты, Даррен вспомнил Мэтта. Тот ни разу не наступил на горло своим моральным убеждениям. У Коди их как будто вовсе не было.
Первое объявление о посадке Даррен прослушал, погруженный в мир денег и высоких жизненных ставок. Но на втором очнулся и отправился на посадку, раздираемый проводимыми его мозгом параллелями с собственной жизнью. Даррен быстро нашел свое место и тут же принялся дочитывать последние страницы этой главы. Взлетал он уже в третьей части книги.
Каждый из них сомневался, что двое других придут. Да и как они сами вспомнили? Ведь на протяжении этих пяти лет они едва думали друг о друге. Явятся ли они на эту встречу? Так ли крепки человеческие память и дружба? А может, высшие судьбоносные силы напомнили им об этом дне? Так или иначе, каждый из них пришел. Погода была не так хороша, как той ночью пять лет назад, поэтому с холма они, после долгих и откровенно удивленных приветствий, спустились вниз и устроились за столиком у окошка небольшого бара. Они рассматривали друг друга сквозь пелену приглушенного света и прошедших лет. Они были вполне узнаваемы, и в то же время, будто бы другими людьми. Кристиан пополнел и отрастил волосы, но все так же задорно улыбался, только вот ямочка на щеке, появлявшаяся при этом, теперь была скрыта густой бородой. Он казался счастливым и умиротворенным. Салли взяла привычку грызть ногти. Лицо ее несколько осунулось, а глаза выглядели так, будто однажды в них пылал великий огонь, но потом кто–то потушил его, и теперь ей приходится ежедневно самостоятельно зажигать мирно тлеющий огонек. Она теперь убирала волосы и сильно красила губы. Коди изменился больше, и в то же время меньше всех. Никаких новых привычек, лишнего веса, даже прическа была прежней. Но он был совсем другим. Кристиан и Салли поняли это, как только увидели его. Все человеческое, что было в нем, что распалялось общением с друзьями, семьей, школьными учителями, членами команды по футболу, потухло. На пепелище, оставленном перспективным молодым человеком, вырос делец. Делец, которого уже не изжить.