Страница 55 из 60
До сегодняшнего дня в последний раз он плакал, когда уехал Чарли. За сегодня это было уже во второй раз. Он захлопнул дверь и рухнул на кровать. Он плакал, сжав в кулаке краешек одеяла так же сильно, как отчаяние сжало его сердце. Он не просто плакал – он рыдал. Рыдал за все годы одиночества, отрицания, безмолвной борьбы, секретов, натянутых масок и лжи. Он решился наконец–то признать себя и во всеуслышание заявить о себе, чтобы найти единомышленников, тех самых людей, что должны помочь ему выбраться из трясины на свет, на поверхность. Он сделал это и тем самым использовал свой последний шанс. Последний шанс стать нормальным человеком, научиться чувствовать и сопереживать, жить, а не существовать.
В отличие от квартиры Даррена, дом его родителей был утыкан жутко громко тикающими часами. Те, что стояли в этой комнате, на его старом столе, были в форме супермена с циферблатом на месте буквы S. Даррен слышал, как шло время. Полчаса, час, два, три… Он не считал минуты. Просто лежал лицом к стене, слушая равномерное, по–своему успокаивающее тиканье. Сегодня он преодолел точку невозврата. Как прежде, уже не станет. Да он и не хотел как прежде. Он хотел по–новому, но как и из чего это новое строить, он еще не знал. Он слышал звуки продолжавшегося внизу ужина. Интересно, какую тактику они предпочтут? Сделают вид, что ничего не произошло, или что у них нет сына? Как быстро они перестанут обсуждать эту маленькую революцию? Сразу же, как он вернется домой? Говорят ли они об этом до сих пор? Гости качают головами, отец вместе с ними, мать пьет сердечные капли. А он чего ждал? Что все бросятся с объятьями на него несчастного, потерявшего покой и свой путь в жизни? Нет, конечно. Но и шекспировской драмы он себе не представлял. К чему все эти заломанные руки? Разве что «перед соседями стыдно».
В дверь постучали. Джеймс. Значит, скорее все–таки потерянный сын, чем непонятый пациент. Даррен неохотно сел на кровати и провел рукой по волосам, чтобы придать им хоть сколько–нибудь божеский вид и прохрипел:
–Входи, Джеймс.
–Откуда ты знаешь, что это я? – спросил брат удивленно, аккуратно закрывая дверь.
–Только у тебя есть привычка стучаться. У тому же, ты, наверняка, меньше всех на меня зол.
–Никто не зол, Дар… – он не договорил.
Даррен покачал головой и похлопал по кровати рядом с собой, приглашая брата присесть. Джеймс сел на краешек, но недалеко от брата. Оба молчали. Тишина, только дополняемая тиканьем часов, поглотила их. Даррен погрузился в своеобразный транс, отрешившись ото всех своих мыслей.
–Они, конечно, перегнули палку.
Это было сказано с утвердительной интонацией. Голос вниз. Точка. Никаких компромиссов. Никаких вопросительных знаков. Никаких «но».
Даррен не пошевелился. Они просидели так еще какое–то время. Джеймс думал, что брату нужно время, чтобы собраться с мыслями, но правда была в том, что Даррен блуждал слишком далеко от этого места. А потом он вернулся. Так же резко и неожиданно, как ушел.
–Все уже разошлись? – Джеймс вздрогнул от неожиданности.
–Да… Только тетя Шарлотта уговаривает маму. Говорит, мол работа тебя буквально свела с ума.
–Ясно… Ты тут по доброй воле или тебя отправили проверить узника?
–Даррен, ну в самом деле. Конечно, я сам пришел. Пришел бы и раньше, но не хотел, чтобы они еще сильнее разорались.
–Да я понимаю, – Даррен повернул голову к брату, похлопал его по колену и тихо улыбнулся. – Спасибо, что пришел. Это много значит для меня.
–Да ну что ты, приятель, конечно…
Они вновь замолчали, но на этот раз молчание не было неловким и просидели они в нем не так долго. Даррен поднялся на ноги.
–Ну что ж, время разговора, – последнее слово он выделил ироничной интонацией. Хотя ничего ироничного в этой ситуации он не видел. Ему казалось, что он уже наполовину под землей. Но он дал себе слово, что будет спокоен. Не будет с ними ругаться, что бы они ни говорили, что бы ни произошло.
–Ты уверен, что стоит?.. – послышался неуверенный голос Джеймса за спиной.
–Когда, если не сейчас, брат? – Даррен уже надел привычную маску арлекина.
***
Братья спустились вниз. Даррен был готов принять любой удар и остаться непоколебимым как скала. Отец и мать сидели на диване, Марта между ними. Все втроем они о чем–то переговаривались, но дружно обернулись на звук шагов. Даррен и Джеймс сели в кресла по обе стороны от дивана. Выглядела вся семья изрядно помятой.
–Простите, что я все вот так на вас вывалил, да еще и ужин испортил. Надеюсь, никого не обидел.
–Ох, Даррен! И ты нас прости. Отец немного… – Эбби посмотрела на мужа, изучающего узор на ковре, – погорячился. Сам понимаешь, не каждый день такие новости на тебя сваливаются. Да ты и сам скоро поймешь, что переборщил.
Даррен, уже успевший немного расслабиться, весь напрягся и подался вперед.
–В смысле?