Страница 79 из 123
—Да тут не далеко, надо с одним человечком встретиться.
—Что за человечек?
В мозгу у меня ещё пчёлы жужжат от сна.
—Да студент химического факультета, последователь Гаврилы Быкова.
—А кто это?
—Да ты что, не знаешь что ли, главный наркоман Сибири, экофагия, серая слизь и экоцид.
—Я всё равно не пойму, а что этот студент?
—Да ничего, много знает.
—И зачем он тебе?
—Увидишь.
На макушке длинный хвост, всё остальное выбрито, колоритный персонаж. Очки, презрительный рот. Так нормальный паренёк, но над ним дым какой- то и лицо у него зелёное, а нет, показалось.
—Здорова, познакомься, это Ондрюха.
—А?
—Нет, именно «О», по паспорту так,— протягивает руку персонаж,— итак, господа, что интересует?
—С Украины что ли, Эс четыре!
Чубастый испуганно оглядывается вокруг.
—Ты шо, тихось,— говорит он,—в чём суть проблемы?
—Суть проблемы такова, что нам надо вытащить с того света одну девицу, а у этого S 4 есть один интересный эффект.
—Эс четыре это особая хрень, она может у овоща вместо UPSа воздух в лёгких вентилировать и кровь гонять.
—Нас это не интересует.
—А что вам надо, галюны такие, что реальнее, чем жизнь.
—Это тоже побоку.
—А что тогда?
—Тебе не понять,— сказал брат нахмурившись,— у неё – бронхогенная карцинома, периферический случай.
—Это мне-то не понять,— усмехнулся Ондрей,—да я в онкологии врачом пять лет отпахал, сколько?
—N2, по TNM, долбанный Шамрот уже на барабане сыграл. Палочками.
—Плохо дело,— констатировал «кадр», — но при чём тут наша «мазь»?
—Её дали девушке, это оттянуло момент смерти.
—Круто, но это пролонгировать не удастся, просто случай,—пожал плечами Ондрей, тряхнув оселедцем. Тут ещё должны быть длинные усы.
—Удастся,— отвечал ему брат,— ты знаешь, что в Эс четыре входит Infrasoidum vitali, он при взаимодействии с adsorbentum i
oferta синтезирует новообразование, блокирующее метастазирование в регионарных и локальных лимфатических узлах, а так же в костях, печени и почках?
—Ужасссс,— присвистнул чубатый,— ты что, медик?
—Это не имеет значения, а кто изобрёл препарат?
—Да есть человек, но к нему не прорваться,— сказал Ондрей,— так значит ты собираешься опыты проводить? Я в курсе, что от этой дряни резистентность повышается, но ты что-то круто залил.
—Ты не понимаешь, этот квази Infrasoidum тормозит пролиферацию, и вызывает апоптоз злокачественных клеток.
У Чубатого округляются глаза, и он замирает на стуле.
—Ты гонишь,— кое-как выдавливает он, — а как же…
И тут они начинают нести совсем какую-то тарабарщину, из которой я не понимаю ни слова. Хотя и до этого не понимал.
—Всё, всё, всё, хватит,— говорю я, едва собирая шарики с роликами.
Они замолкают и смотрят друг на друга.
—Нам надо образец,— произносит брат через некоторое время.
—Ты с ума сошёл, где я тебе достану? – с ужасом произносит Ондрей.
—Да ладно Дрон, мне-то не плети,— с полуулыбкой говорит ему брат.
Он перегнулся через стол, отодвинул стакан с пивом и взял чубастого двумя пальцами за лацкан.
«Не вынуждай меня», — как бы написал он на его лице своими глазами.
—У него есть побочный эффект, разочарованно передаёт под столом студент моему брату какую-то тряпочку.
—Какой?
—Можно увидеть себя со стороны, или немного в будущем.
—Да? Как это?
—Да вот сижу щас здесь и смотрю на вас, как две капли похожи, и думаю, не нахватался ли я паров, может ты просто один, а этот, — твоя устаревшая версия, — говорит чубатый, кивая на меня. У него понемногу улучшается настроение, он вспомнил, что у него ещё есть. На съёмной квартире, надо только плитку в ванной вытащить.
Я смотрю на какую-то невзрачную таблетку, лежащую на столе. Она похожа на ириску Меллер, только в ней все цвета радуги.