Страница 42 из 123
В палатке брат говорит Фариду, что они должны вернуться в Джаллабад, в город, где Фарид учился в университете, а потом происходит диалог, который очень многое проясняет.
В поле нашего зрения снова появляется шкатулка. И Феликс так настойчиво о ней пишет, что мы начинаем думать, не наша ли это «вещь»? Это должно быть что-то важное. И правда, за кусок какого-то алюминия, идти на верную смерть?
В следующем эпизоде – снова мрачный мир терроризма и страшных войн. Здесь Феликс «вываливает» всё, что он когда-то посмотрел, прочитал и услышал об этой теме. Ему нужен был качественный фон, чтобы выгодно засветить своего героя. Здесь женщины с отрезанными грудями, из чувства мести становящиеся снайперами, здесь сволочи – шейхи, оптом торгующие рабами, здесь полуфантастическое, а может уже существующее микроволновое и инфразвуковое оружие, от действия которого закипает мозг и облазит лоскутами плоть.
Феликс на своих страницах не мог обойтись без эзотерики. Что-нибудь, да надо ему было ввернуть. Он рассказывает, как остатки дивизии Фараза после столкновения с генералом Али, когда была уничтожена почти вся армия брата, приходят на некую землю, которая дышит у них под ногами. Они видят старика, сидящего на пеньке, и командир обращается к нему с просьбой о помощи. Он просит накормить истерзанных и измученных людей. Старик указывает на отару овец, пасущуюся невдалеке, и предлагает забрать им столько овец, сколько они смогут подстрелить. Люди брата стреляют из всевозможного оружия, но не могут убить ни одно животное. Фараз в гневе заносчиво говорит старику, что он колдун, но потом, умиряя свою гордыню, смиренно просит старика помочь им. Тот выносит старинное диковинное ружьё и убивает барана. Фараз отправляет двух людей принести убитое животное. Люди не могут оторвать его от земли.
Эта история, придуманная Феликсом, не что иное, как аналог русской былины про Илью Муромца, помните, там был такой старичок – странник, которого богатырь сначала не мог три дня догнать, а потом поднять его котомку. Такие старички —это древние йогины, которые в результате практики получали сверхъестественные способности Сиддхи и Риддхи, и по своей воле могли раздвигать пространство, делать лёгкое тяжёлым, и наоборот. ( см. Кирпал Сингх «Венец Жизни».)
Далее у Феликса снова размещён рассказ, хронологически предшествующий разгрому армии. Последующая история – продолжение первой части «Корня бессмертия», где от третьего лица рассказывается о безвинном заключении Фарида в тюрьму и о его расстреле. И, раз уж я, в силу своей деятельности раскрываю карты, то расскажу, что между приквелом и оригиналом этой тюремной истории прошёл почти год, за который литературные изыскания Чернова приобрели почти профессиональный характер.
Здесь мистер Чернов решает не расстреливать героя и его брата, он заменяет им высшую меру наказания пожизненным заключением. Всемогущий брат устраивает немыслимый побег из каменного ада. Придуманные Феликсом названия арабских тюрем уже оригинальны, и налицо более свободное владение пером.
Третья часть близится к концу. В предпоследней истории (Феликс избегает деления на главы, разделяя рассказы пунктирной полосой) два брата всё-таки едут в Джаллабад.
После сложнейшей операции, где Фараз снова представляется нам безжалостным и бессмертным, они попадают на квартиру, где жила девушка (кстати, её звали Карима Осафина), которой Фарид подарил на день рождения шкатулку.
Конечно же, братья идут туда в поисках «Вещи». И не находят. Им приходится уехать, потому что отведённое время заканчивается. Фараз уходит от погони, убивая всех на своём пути.
Я спрашивал Чернова, зачем он, будучи в душе миротворцем, заливает свои страницы кровью. Он отвечал мне, что «надо порой выпиливать заварушку, чтобы читателям не скучно было». Он искренне считал, что люди донельзя кровожадны. Но не все мы с пелёнок вскормлены голливудскими боевиками, где не жалеют кетчупа, и какой-нибудь Вам – Дам влёт ломает по десять шей в минуту. Я говорил ему, что есть люди, которые увидев столько жестокости, плещущей между абзацами, читать не будут его прозу. Они просто не дойдут до того места, где всё станет понятно, что всё не так страшно, и что, на самом деле, эта книга вовсе была не о том.
Чернова невозможно переубедить. Но он хотя бы перестал ломать мою мебель, когда я стал ему указывать на недочёты в работе. В его случае это невероятный прогресс.
Последняя история в этой части— это продолжение и одновременно начало первой истории. Мы снова в «Айхри – Менском» ущелье. Армия брата принимает последний бой.
Здесь я сделаю небольшое отступление и расскажу, как мы с Феликсом разбирали его «военную прозу».