Страница 28 из 123
Synfonia Infernale.
Глава VI: Безумие плюс принцесса.
Он шил куклу. Пришил к телу ноги и руки.
Пришил голову. Осталось добавить в неё душу,
без неё кукла слишком сильно напоминала ему его самого.
Анна Минц
В 2011 – ом году Феликс начинает создавать свои глубокие мрачные миры. В них ходят по потолку не рождённые дети, в шесть месяцев разговаривающие на неземных языках. Там египетские боги воплощаются на Земле, а умерших людей, вместо того, чтобы закопать в песок, запускают в воздух на дирижаблях.
Роман «В долине Инферно» был изначально задуман Черновым как повесть. Как большой рассказ с зашкаливающим количеством поэтических эпитетов. Только потом это выросло в нечто несоизмеримо большее.
«В долине Инферно» – первый роман, который я могу порекомендовать читателю. Скучно не будет. Чернов написал эту книгу в тихие годы своей жизни, когда временно бросил якорь на спокойном берегу своей судьбы, хотя в книге кипят неподдельные страсти. Но будьте осторожны, автор ещё не до конца выздоровел от абсурдомании, и у него проскальзывают словосочетания, нацарапанные душевнобольными на стенах «заведений». Роман изобилует стилистическими приёмами, среди которых аллитерация и амплификация – самые простейшие и поддающиеся анализу и вскрываются при литературном препарировании.
Главная героиня Феликса, Фелексия Чарст – скопипащенный с самого себя авторский образ. Одна из ипостасей черновского героя. Экспансия хозяина несуществующей вселенной, через которую он сам наблюдает за развитием событий. Марионетка писательского тщеславия, глазами которой он видит своё детище. Инкарнации эти легко узнать – у них все имена и фамилии начинаются на «Ф» и на «Ч». Эти агенты повсюду, им важно знать, что будет дальше, и будет ли это серьёзно.
Девушка с нереальным именем, появляется на первой странице в непонятном и тёмном мире, в котором каменный монстр города – живой и «гоняет по кругам своего кровообращения человекомассу». Девушка неопределённого возраста, но у неё есть шестимесячный грудной ребёнок, который уже разговаривает и свободно размышляет. Это всё отправляется в знакомые нам сферы.
Согласно священному писанию «Зенд Авеста», древнеиранский пророк Зороастр с момента своего рождения начал говорить. Здесь мы отчётливо видим проведённую параллель с легендами, окружающими неких личностей, которых называют учителями человечества. Далее эта мысль подчёркивается ещё глубже, когда мать берёт своё говорящее чадо на руки. «Он необычайно тяжёл». Мы вспоминаем эпизод из Библии, когда Мария при переходе вброд реки Иордан, взяла младенца Иисуса на руки, но чуть не уронила его в воду, потому что в ребёнке скопились все грехи человечества, и он очень много весил.
Кто этот ребёнок? Действительно ли сын Фелексии Чарст, или же какой-нибудь чужеродный герой, втиснутый в хлипкую оболочку детского тела. Может быть, он пророк?
Но подождите.
Феликс непревзойдённый интриган, он так просто не раскроет эту тайну. Более того, вы узнаете об этом очень нескоро, тогда, когда уже забудете про этого младенца и про всю эту ересь. А он возьмёт и появится. Где-нибудь через четыреста страниц. Это излюбленный приём Чернова. Нарубить всё кусками, перемешать и подбрасывать в не отслеживаемом порядке. Если бы ваш покорный слуга не объяснил всё это, нам осталось бы только созерцать бессмысленную красоту черновских железобетонных цветов.