Страница 23 из 216
Дорожки черной крови тянулись к погребальным урнам, которые лизало яростное пламя. Понурые выжившие отстраненно бродили, стонали под пологом лазарета или до рези всматривались в огонь, поглощающий тела друзей.
Миниатюрная дочь Нара старалась держаться достойно. Неуверенно шагающему Нуаркху она подыскала подходящую железную трость. Затем девушка бросилась за Паартаком, которого волокли к операционному столу.
Оставшись наедине с отвратительным состоянием, тоннельник побрел к шатрам, где призывно белела пара свободных коек. Мир он воспринимал как размытые и бледные картинки, с большой задержкой сменявшие друг друга. Только Карлик, плавно скользивший рядом, всегда оставался четким и ярким. Под провисшим пологом высокого шатра царила суматоха. Между ранеными метались невзрачные силуэты дочерей Нара, подпоясанные широкими алыми лентами. На шее каждой из них звенели медные подвески с самородками черного железа, а поясные ленты оттягивали ритуальные ножи. По осунувшимся лицам и растрепанным косам было видно, что у монахинь слишком много забот и нет времени на неуместную деликатность. Солдат и караванщиков они латали столь безжалостно, что крики пострадавших перекрывали рокот в голове контуженного Нуаркха.
О тоннельнике никто позаботиться не спешил. Дочери Нара, как и любые врачи, дорожили репутацией, а потому не желали брать ответственность за жизнь существа, c физиологией которого знакомы только по картинкам. К тому же, сородичи, истекающие черной кровью, вызывали у них гораздо больше жалости, чем отталкивающий тоннельник. Рано или поздно кто-нибудь соблаговолил бы заняться им, но Нуаркх не любил доверять жизнь случаю. Он уверенно потянулся к ближайшему столу с хирургическими инструментами и ухватился за перчатку из тонкой просмоленной кожи. На фалангах рукавицы блестели начищенные иглы, скальпели и прочие устрашающие приспособления.
Хирургическая перчатка отказалась налезать на трехпалую кисть, но скальпель справился с ручками щита, который до сих пор болтался на предплечье тоннельника. Стоило ремням лопнуть, щит опал дождем закрученных щепок. Арбалетный болт, по лазурное оперенье впившийся в панцирь, блестел вкраплениями крупных голубых песчинок. Карлик, отрешенно сидевший подле Нуаркха, вынуждал тоннельника действовать без неуместных раздумий. Резко выдохнув, Нуаркх вогнал зажим в трещину, бежавшую от стального снаряда. Следующие несколько секунд тоннельник крупно дрожал, царапая землю когтями на ногах.
Приступ боли постепенно утратил контроль над тоннельником, и он сжал дужки зажимов. Лопасти развели кривые края трещины, обнажая пульсирующие мускульные волокна. Черно-зеленая кровь прыснула из раны и вытянутой кляксой легла на костяное лицо. В поле зрения, сжавшемся из-за боли до площади ладони, снова появилась миниатюрная дочь Нара.
‑Что вы делаете, Саррат! Я ведь всего на мгновенье отошла! – с трудом прочитал Нуаркх по лепечущим губам. Уважительно обращение “саррат” использовалось для существ неопределенного пола, значит, пепельная не знала мужчина перед ней или женщина.
‑Это было мучительно долгое мгновенье, – тоннельник спокойно оборвал девушку, воздев ладонь, и коротко усмехнулся, – наконечник без зазубрин, сам разберусь. Лучше вернись к каменному стражу, он должен мне денег.
‑ Я… я, как раз, хотела спросить у вас, видели ли вы, что с ним произошло? – запнувшись, спросила девушка.
‑ Выходит, ты не спешила мне на помощь? – ехидно улыбнулся Нуаркх. Медленно, со скрежетом и влажным чавканьем, он вытянул снаряд из предплечья. Его лицо слабо дрожало, а еле заметный зрачок раздался в стороны, подобно краске в воде, – у Паартака жар и внутреннее кровотечение, думаю, это разрыв селезенки.
‑Из-за его каменной кожи не разглядеть почти ни одного симптома! Как вы можете это знать? – удивленно переспросила девушка.
‑Его задело взрывом бомбы. Разумное предположение, – Нуаркх решил не упоминать симбионта, который показал горячую кровь Паартака, растекавшуюся в левом боку.
‑Отдышка под это подходит, – еще более встревоженно ответила девушка, массируя острый подбородок. Она и сама, наверняка, предполагала кровотечение, но резать каменного стража без подтверждения не решилась. Получив оружие против сомнений, монахиня поторопилась обратно, но Нуаркх окликнул ее.
‑ Погоди! Мне нужно что-нибудь от лихорадки. Есть охладительные жезлы?
‑ Скоро приведут малыша Нар’Катира, он поможет вам с заражением, – робко ответила девушка, виновато заламывая пальцы.
‑ Кровь тоннельников ему не по вкусу, как, к слову, и кровь Аргийцев, – процедил Нуаркх и начал вливать тонкую струйку едкого, целебного клея в открытую рану, – принеси жезл, сам не дойду.
‑Боюсь, они все заняты. Ваше положение не столь тяжелое, как у… ‑ начала оправдываться пепельная.
‑ Конечно не столь тяжелое! Я же не мягкотелый! Но и плясать мне не хоч… ‑ раздраженная брань тоннельника задохнулась в болезненном свисте, а сам он спазмически прижался грудью к коленям и схватился за воспаление.
‑ Что с вами!? – спросила девушка, опустившись перед скрюченным Нуаркхом.
‑Со мной ничего. А вот что с тобой? Отказываешь в помощи, хотя у тебя есть то, что мне нужно, – еле слышно прощелкал тоннельник и стиснул предплечье дернувшейся дочери Нара, – склянки, которые ты стыдливо прячешь за пазухой. Дай мне одну.