Страница 85 из 112
Жила милейшая вдова. Ее покинул страх и сон.
Но память в ней была жива. И помнила она едва...
Своих сынов и дочь одну. Милейшего супруга своего, свела в могилу в ту же ночь.
Ну а теперь она одна. Ей прозвище дано – Лиса.
Приревновав супруга к даме свыше, прирезала его ножом.
В ту страшную пору, ее мальчишки зашли к ней в комнату
Застав ее там с окровавленным ножом.
И бросились бежать, визжа от страха.
Лиса догнала их и съела. Кромсала долго кожу их, жевала, пела.
Дочурку, маленькую Эллу. Повесила над трупами детей.
Кларисса – звали раньше так ее. Потом прозвали Красною Лисой.
За то, что мужа погубила... За то, что детвору сгубила
Лишь оправдание ее гласило: я видела измену в их глазах...
Мой муж – не муж, и дети – не мои.
Зачем же спрашивается мне любить и почитать врагов своих?
Ее сковали, пальцы отрубили. Заслали жить в этом лесу
А он волшебный... и по делу... Каждую ночь в ее гостях
Оказывается семейный прах. Приходит муж, приходят дочки. Тихонечко они кусают ее мочки, и добираются до горла... Так каждый день, таков итог. И горе уж тому, кто заглянет темной ночью в тайный тот чертог!».
Когда доиграл последний куплет, дверь не выдержала и в дом семейства Жалле ворвались вооруженные палками люди в форме Правительства.
- Лежать! – один из них ударил Лару и сбил ее с ног. Филиппа же било сразу три человека. Комната окрасилась в красный цвет и ни Филипп, ни Лора уже не услышали приказа командира:
- Сковать их! Филипп и Лора Жалле! Вы арестованы! Сегодня вы предстанете перед судом и будете казнены за укрывательство вашего сына. Предатели! Увести их!
Где-то далеко отсюда, в своем кошмаре, Люмьен Жалле уронил карандаш. Он стоял перед своей картиной и плакал. А потом он проснулся.
***
Я нашел ее в грязном баре возле нашего дома. Я стоял там, и впервые за все время нашей с ней любви, ощутил болезненный укол ревности. Она танцевала с каким-то парнем и, по всей видимости, была пьяна. Нет, она не подкатывала к нему, да и он с виду был приличным парнем и не приставал к ней. Нет, они просто танцевали. Но я все видел иначе. Он держал ее за талию, и она смеялась. Смеялась так, как уже давно не смеялась со мной. Все началось с упреков. Высказываний о том, что я нелюдимый, «мизантроп с прекрасным лицом» и «вообще сам себе на уме». Она не знала кто я такой. Не чувствовала того, что чувствовал я. Не видела тех кошмаров. Не ощущала приближение ужаса, который собирался меня поглотить. Нет, она просто танцевала. Все, что ей стало нужно в последнее время – это активные отношения с другими людьми. Я воспринимал ее упреки с улыбкой, потому что иначе не мог. Если бы я рассказал ей все... Она все чаще спрашивала за картину и все меньше о том, что еще меня заботит. Она отрывалась на всю катушку. Клеменс трахала жизнь, представляя себя на месте - альфа самца, который развлекался со своей сучкой как мог, пока я пытался прятаться от Триады. Триады, которая все-таки вычислила кто я, и уже шла по моим стопам. Они поймали родителей. Мой сон скоро сбудется. Она еще любила меня. И ключевое слово тут – «еще», а не желаемое мною слово – «всегда». Я все видел. Ее огонь горел в глазах, как и прежде, только уже не так ярко. Она целовала меня уже не так крепко и нежно. Она болтала со мной о вещах, которые заботили только ее. Она начала знакомиться с множеством парней. Она с ними флиртовала, а они бегали за ней как собачки. Я видел все. Ее подруги подтрунивали надо мной, заставляли ее ходить с ними на пьяные тусовки, и танцевать там с парнями, которые трогали ее за ягодицы. Я все вижу. Она начинала заводить разговоры о раздельном жилье. Она мастурбировала по ночам, хотя наша сексуальная жизнь была активной, как и прежде. Она шептала что-то в мобильник, думая, что я сплю. Это уже была не моя Клементина. Все полетело к чертям, и я принял свое решение. Я увидел, как его рука опускается ниже, на ягодицы моей возлюбленной и во мне закипел гнев. А она смеялась. И долгое время не убирала его руку. Чуть позже, она все-таки убрала ее, но момент уже поджег мне душу, и слезы полились из моих глаз. Мир поплыл передо мной, и я направился к ним.
Как распадается пара? Можно придумать миллион версий, спорить о них, плюясь пеной изо рта, и все равно оказаться неправым. Истина заключается в том, что человек, сам по себе, просто животное. Ему на самом деле не нужна ни романтика, ни любовь, ни подарки. Человеку, как животному требуется только спаривание. Трагичность этой истины в том, что человеку все равно с кем спариваться, да хоть с деревом, лишь бы это приносило удовольствие. И вот, когда один партнер на время оставляет другого, второй партнер думает: «- Ага! А с кем же мне теперь сексом заниматься? Как же мне прожить без чертового оргазма? Почему меня оставили одну на пару часов?» – хотя на ментальном уровне понимает, что все еще любит первого партнера и встречается с ним. Все это, конечно, индивидуально. Но, в основном, так и происходит.