Страница 84 из 112
Она села в кресло рядом с ним и погладила по руке. Морщинистая, бледная кожа вместо той, которую она трогала до последней встречи ее мужа с сыном. Забрав у него стакан, Лора поставила его на пол, после чего крепко поцеловала Филиппа.
- Так не думай об этом. Думай обо мне. Я не хочу, чтобы тебе было больно.
Он отстранил ее от себя и снова поднял стакан.
- Люмьен сказал, что у него появилась девушка.
- Правда? А я уже готовилась умереть без внуков. Не думала, что этому неудачнику может хоть в чем-то повезти, - она громко засмеялась, хотя понимала, что эта шутка – так себе.
Филипп засмеялся. Лора обрадовалась, что ей удалось развеселить его. В последнее время он ходил угрюмый. Прямо как Президент Криспо, который вещал с экрана телевизора уже не такой жизнерадостный как раньше. И никто не догадывался, почему.
- Еще он сказал, что она знает. Знает, что он дальтоник и все равно любит его. Встречается с ним. Ты представляешь? Вспомни, сколько раз я ему говорил, что, такого как он, никто не сможет полюбить. Что же это получается, я был не прав? Если она его полюбила, то мы были неправы, Лора. Может все, что придумали здесь о дальтониках тоже неправда?
Вот эта информация уже удивила Лору.
- Ничего себе! Я думала, таких глупышек уже нет. Кто же из нормальных людей, зная, что встречается с Инаковидящим, продолжит это делать? Разве что, такая же безумная личность, как наш сын, - ее напугала собственная мудрость, и она закрыла рот дрожащими руками.
- А может у него Любовь? А? Лора? Как у нас с тобой? Как у других?
Она видела, что он собирается плакать. В последнее время, а особенно после его встречи с сыном в пещере Сан – Бастен, Филипп был сам не свой: Лора часто заставала его со слезами на глазах, уставившегося в одну точку и летающего где-то над Яркой Радугой. Он не рассказал ей всего, что произошло в той пещере между ним и Люми, но Лоре и не надо было это знать. Она все видела по его глазам: по испуганным, черным островкам из боли и печали.
- Что там произошло, Филипп? Тебя как – будто подменили после той встречи.
- Он убил людей. Много народу. Сжег их к чертям собачьим. Но... но знаешь, я перестал понимать кое-что...
Он внезапно умолк. Лора взяла его ладони в свои, и хоть немного успокоила их дрожание. Они были холодными как лед.
- Что ты перестал понимать?
- Есть его правда – правда нашего сына, но дальтоника. А есть правда Триады, которая уничтожает Инаковидящих, и заставила всю Яркую Радугу ненавидеть этих полуслепых бродяг. Так вот, моя милая Лора... я запутался. Во что нам с тобой верить? Мне кажется, сейчас мы должны наконец-то выбрать сторону. И это должен быть правильный выбор, потому что в ином случае нам с тобой придет конец. Филипп помнил обгоревшие, пахнущие мучительной смертью, останки врагов его сына и вздрогнул. Он не знал, кого боится больше: Триаду или же Люми. Обе стороны несли опасность. Но одна из сторон сможет защитить их от другой, смертельной, жаждущей мести противоположности.
В дверь постучали. Лора привстала с кресла, чтобы открыть, но Филипп ее не отпускал. Он крепко сжал руку жены и притянул к себе.
- Нужно открыть дверь, - сказала она.
- Не нужно. За дверью нас ждет смерть. Люми видел будущее. Он предупреждал меня об этом. Вчера он мне снился. Но я ему не поверил. Он сказал, что увидел нашу с тобой гибель. Я плюнул ему в лицо и обвинил его в том, что он хотел нашей смерти еще с пеленок. Он рассмеялся и покинул мой сон. В итоге, он может оказаться прав, я думаю. Это мы не правы... А может, все здешние жильцы не правы по отношению к дальтоникам, - крупные виноградины слез катились по его морщинистому, чрезвычайно быстро постаревшему лицу.
В дверь застучали громче. А потом еще громче. Кто-то бил в них кулаком.
- Филипп... надо открыть... я не понимаю, о чем ты говоришь. К нам просто кто-то пришел. Наверное, это соседи.
- Вся Яркая Радуга оказалась неправа в отношении дальтоников...
- Откройте! Правительство Яркой Радуги! Требуем открыть немедленно или дверь будет взломана!
Лора испуганно посмотрела на своего мужа. «Это не соседи».
- Они узнали? Они пришли за нами?
Филипп угрюмо покачал головой.
- Все из-за нашего сына... Нам осталось недолго, милая... Включи-ка ту нашу любимую песню. Ну, помнишь? «Красная лиса»?
Дверь начала трещать и ломаться под ударами извне, когда рыдающая Лора Жалле встала с колен мужа и подошла к старенькому проигрывателю с одной пластинкой. «Красная Лиса»: - затертая до дыр, их любимая мелодия души. Есть легенда, что человек должен умереть, или принять факт своей скорой смерти под определенную песню, или мелодию, которая связывает его жизнь в единое целое, и призывает уйти ко всем чертям. И даже если она не будет звучать рядом с ним в момент смерти, она будет звучать в его голове всю жизнь. Каждый из нас еще давно выбрал эту песню, просто не хочет признаваться. Для них это была старенькая песня о Красной Лисе. Тихий женский голос зазвучал в доме семейства Жалле, и это было их последнее утешение в этой жизни. Последняя грустная мелодия.