Страница 6 из 76
За окном смеркалось, и в глубинах полок залегли синие тени, когда я только начала свой трактат. Раз уж библиотека до восьми утра в моём распоряжении, торопиться некуда. А выспаться можно снова на уроке. Главное, не заработать таким образом новое задание в качестве наказания.
Ричард Третий оказался довольно скучным правителем. Известен всего-то одной битвой, и в той проиграл, внешностью выдающейся не обладал. Мне удалось кое-как наскрести шесть страниц и изложить всё, что удалось найти, но вот где взять ещё четыре…
Подперев руками подбородок, я рассматривала пламя свечи, всё думая и гадая, что же ещё можно добавить в жизнеописание. Написать про загадочную смерть его жены Анны Невилл и желании жениться на племяннице Елизавете? Юным леди о таком упоминать не стоит, подобные сюжеты подходят лишь для второсортных романов, а история – наука серьёзная.
Я опустила взгляд вниз, и на миг показалось, что зрение играет со мной дурную шутку: строчки стали расплываться, словно я смотрю на них через пелену непролитых слёз, и написанные неровным почерком слова (ох, как же билась над моей манерой выводить буквы учительница чистописания!) о провальной битве горбатого Ричарда стали собираться в уже знакомую цитату: «И злой дух от Бога напал на Саула, и он…» Дыхание в горле перехватило, и сердце застучало так сильно, словно под корсетом у меня было не оно, а небольшая суетливая птица размером с воробья. В этот момент откуда-то сверху, словно бы с потолка, на лист бумаги упала красная капля, и, смешавшись с чернилами, которыми было написало слово «Саула», стала совсем чёрной. Я подскочила из-за стола и едва не опрокинула свечу.
Я осмотрелась вокруг и пару раз глубоко вздохнула. Свеча уменьшилась на пару дюймов, лоб побаливал. Ну и глупость. Я заснула. Я просто заснула за столом от усталости, пробежки в церковь и обратно, волнение и театральные выступления выпили из меня последние силы. Ещё и едва не подожгла незаконченную работу, стол, библиотеку и весь пансион.
В этот момент я поняла, что проснулась я не по своей воле. Меня разбудил звук. Очень тихий, но явный звук трения дерева о дерево, словно кто-то тащит доску по деревянному полу. Совсем рядом, за стеной.
Я совсем не знала, что же находится за стеной библиотеки. Коридор, чья-то комната, может какое-то хранилище учебников или пособий? В любом случае, сейчас там кто-то был. Осознание этого, пришедшее во мне в одиночестве в тёмной библиотеке, совсем не обрадовало. Может это призрак какого-нибудь монаха, который ищет утерянную реликвию и не может обрести покой? Или девочкам удалось вызвать дух Уильяма Блейка, и он явился в библиотеку, чтобы найти какое-нибудь своё первое издание?
Подняв свечу повыше, я подошла к полкам, стараясь держать пламя подальше от книг. В этот момент зарево выхватило из тьмы полки в дальнем углу библиотеки, и я едва подавила крик – полки двигались. Целая секция медленно, с деревянным шуршанием и скрипом, подалась вглубь, и через несколько секунд от неё остался лишь чёрный проём. Из которого послышался голос.
- Кто ты такая?
Второй раз за день мне задают этот вопрос. И снова мне предстоит представляться человеку там, где меня быть не должно. Признаться честно, даже слегка надоело.
- Меня зовут Беатрис Фаулер. А кто вы?
- Меня зовут Ник.
Из чёрного проёма показался юноша, в его руках был подсвечник с незажжёнными свечами. Юноша сделал шаг и поравнялся с книжными полками. На вид он был примерно моего возраста, может чуть старше. Внимательно осмотрев меня с ног до головы, словно я была статуей в музее или диковинным зверем, он спросил:
- Что ты тут делаешь ночью, Беатрис? Обитатели пансиона в это время должны спать.
- Тут такое дело, я забыла написать жизнеописание Ричарда Третьего, и если я не сделаю этого до завтрашнего урока истории, у меня будут проблемы…А вообще, что здесь делаешь ты? Это ведь женский пансион, а ты на девочку не похож.
Ник усмехнулся и, сев в кресло около стола, на котором сиротливо лежала недописанная история о горбатом Ричарде, объяснил:
- Я тут живу.
- В библиотеке?
- Нет, живу я в своей комнате. А в библиотеку прихожу для того, для чего и ты. Читать, наслаждаться шелестом страниц. Я люблю это место.
Он по-хозяйски притянул к себе сборник статей об английских королях и принялся методично его листать, словно хотел найти что-то чрезвычайно важное. Я стояла несколько секунд молча, пытаясь оправиться от удивления и подобрать слова, чтобы они не звучали глупо, и, наконец, выдавила:
- Но ведь тебя здесь быть не должно. Ты не учитель и не ученик, значит, не можешь жить в пансионе, так?
- Но, тем не менее, я живу здесь и уже довольно долго. Это моя тайна. А теперь ещё и твоя.
Ник внимательно посмотрел на меня, словно оценивая, можно ли доверять такой, как я, столь серьёзный секрет. Глаза его загадочно блеснули, он криво улыбнулся но, похоже, остался успокоенным увиденным.
- А почему ты решил, что я сохраню твою тайну?
- Это само собой разумеется. Не задавай дурацких вопросов. Я же не спрашиваю, почему у тебя на лбу написано слово «тровсоб».
Покраснев, я принялась тереть лоб рукавом, понимая, уже ещё одно пятно на ткани особой погоды не сделает.
- Да и кто тебе поверит? Да любая учительница решит, что у тебя чересчур разыгралась фантазия, к тому же ты не станешь подставлять Траспора. Будет форменный скандал, если кто-то узнает, что ты ночевала в библиотеке один на один с такой ценной коллекцией книг.